"Паолла Маршалл. На алтарь любви " - читать интересную книгу автора

волосы, которые Том привык видеть уложенными пышной массой непокорных
кудряшек, как это было модно при дворе короля Карла, были скромно стянуты в
большой узел на затылке, и лишь одна свободная прядь спадала вдоль
прелестного лица девушки.
Том тоже успел переодеться. Изрядно поношенные, но все же не протертые
до дыр куртка и штаны из черного бархата, отделанные серебряной тесьмой.
Рубашка снежно-белая (а не застиранная до желтизны, как раньше!), с
воротником из вполне приличного кружева. Сапоги, разумеется, безупречны -
как всегда. Он побрился и уже не так походил на лесного дикаря, как Кэтрин
окрестила его про себя. Волосы его, впервые с тех пор, как она
познакомилась с ним, были аккуратно причесаны, на голове сидела большая
черная шляпа с высокой тульей, на которой поблескивала крупная серебряная
пряжка.
Разумеется, его нельзя было назвать писаным красавцем, но девушка
вспомнила французскую поговорку, по которой даже дурнушку можно счесть
привлекательной, если она обладает особенным, присущим только ей
очарованием. Видимо, это правило приложимо и к мужчинам.
- Ты задумалась? - проницательно заметил Том. - Что же так
заинтересовало тебя, жена, что ты оказалась где-то далеко-далеко - по
крайней мере в мыслях?
Она ничуть не смутилась.
- Да так... Просто я рада, что снова чувствую под ногами землю.
Двое суток назад пакетбот встал на якорь у пристани недалеко от
Антверпена - по Вестфальскому мирному договору <Вестфальский договор -
мирный договор 1648 г., подписанный по окончании Тридцатилетней войны, в
котором признавалась независимость Нидерландов.> порт был закрыт. Город,
расположенный во Фландрии, до сих пор официально входил во владения
Австрийской империи.
Ступив на сушу, Кэтрин с ужасом почувствовала, как земля вздымается
под ее ногами, словно палуба корабля, и лишь сильные руки Тома помогли ей
не потерять равновесие.
Сегодня все было иначе. Трактир, в котором они остановились, поражал
своей чистотой. Выложенные черно-белой плиткой полы сияли так, что было
больно глазам - служанка подметала и мыла их по нескольку раз в день.
Постельное белье благоухало свежестью, как и полог над постелью. Все это
разительно отличалось от грязных трактиров, в которых Кэтрин доводилось
ночевать, когда труппа театра колесила по дорогам Англии.
Мебель в трактире была простая, но удобная, а медные, оловянные и
серебряные тарелки, что виднелись в буфетах, начищены до блеска. На одной
из стен большого зала висело большое зеркало, а противоположную стену
украшал гобелен с изображением Юпитера, который превращался в лебедя, дабы
соблазнить Леду. Пожалуй, в Лондоне нашлось бы не много особняков, готовых
соперничать с подобной роскошью. Том сказал, что такой достаток и чистота
обычны для Нидерландов.
Теперь они готовились посетить некоего Амоса Шоотера, через которого
Том надеялся выйти на Грэма. С утра пораньше Том сходил по адресу, который
дал ему сэр Гоуэр, но ему сказали, что человек по имени Уильям Грэм никогда
не проживал там.
- Ясное дело, это ложь, - пояснил Том, обращаясь к Кэтрин и Джорди, -
но таковы уж правила игры. А теперь мы навестим человека, которому, как мне