"Найо Марш. Смерть и танцующий лакей ("Родерик Аллейн" #11)" - читать интересную книгу автора

лежали на столе, сам он откинулся на спинку стула и улыбался, глядя на
доктора Харта. Тот же поднялся и стоял, сильно наклонившись вперед. Эта
сцена напомнила Мандрэгу какую-то картину: поднос с бокалами, на каждом из
которых играл яркий блик света, глянец мебели красного дерева, белоснежные
пятна крахмальных манишек, блеск медных пуговиц. Лицо доктора Харта, такое
выразительное от сильнейшего душевного переживания, и покрасневшее лицо
Николаса с дерзкой, насмешливой улыбкой. На столе свечи. Их неяркое пламя
освещало картину, которую, подумал Мандрэг, можно было бы назвать
"Оскорбление".
- Идем, Ник, - сказал Джонатан, но, увидев, что Николас его не слышит,
пробормотал вполголоса: - Вы идите с Уильямом, Обри, мы тотчас вслед за
вами.
Поэтому ни Мандрэг, ни Уильям не слышали, что Николас и доктор Харт
сказали друг другу.

3

Мандрэг предполагал, что если что-нибудь и может погубить затею
Джонатана, так это слишком пристальное внимание к мелочам. Уж очень все это
было тщательно спланировано.
Мандрэг ненавидел салонные игры во всякого рода фанты и тому подобное,
поэтому он мрачно подумал об аккуратно заготовленных новым лакеем отточенных
карандашах и стопках бумаги. Но, видимо, он недооценивал хозяина. Все
получилось как бы само собой. Джонатан рассказал забавный случай, как у
кого-то в гостях играли в одну игру. Нужно было из букв составлять слова. У
самого Джонатана собралось шесть букв, и когда ему дали седьмую, она
прекрасно подходила, но слово получалось настолько неприличным, что
произнести его вслух он не осмелился. Тем более там присутствовала одна
очень строгих правил дама.
- Я взглянул на нее и, поверьте, встретил взгляд василиска. Поэтому и
не отважился сказать. Но самое смешное, - продолжал Джонатан, - я уверен,
что у этой дамы результат получился такой же. Играли мы на деньги, и она
была вне себя оттого, что проиграла. Я намекнул ей на свои затруднения, и
она посмотрела на меня так сочувственно, что мне все стало ясно.
- А что это за игра? - спросил Мандрэг, понимая, что кто-нибудь должен
задать этот вопрос.
- А вы никогда в нее не играли, дорогой Обри? Сейчас она стала уже
старомодной, но, признаюсь, я до сих пор питаю к ней слабость.
- Это что-то вроде кроссворда, - сказала Херси, - каждому дается листок
с клеточками, как для кроссворда, и одна за другой называются вытащенные
наугад буквы, пока игроки не заполнят все клеточки. Выигрывает тот, у кого
получилось больше слов.
- Чем длиннее слово, тем больше у вас очков, - пояснила Клорис. -
Например, слово из семи букв - пятнадцать очков, из трех букв - только два.
Менять ничего, конечно, не разрешается.
- Звучит заманчиво, - обреченно сказал Мандрэг.
- Может, сыграем? - пытливо вглядываясь в гостей, спросил Джонатан. -
Хотите?
Гости, которых шампанское и коньяк настроили на радушный лад, охотно
согласились. Все перешли в курительную. Здесь Джонатан начал вполне