"Найо Марш. Занавес опускается ("Родерик Аллейн")" - читать интересную книгу автораказалось, с надеждой ждали более многочисленной публики. В зал, булькая,
неслась музыка патефона, спрятанного где-то за занавесом, который - неизбежная деталь - был украшен гербом Анкредов. Агата почувствовала, что из второстепенного персонажа неожиданно превращается в "звезду". Сэр Генри провел ее по проходу и посадил рядом с собой в первый ряд. Остальные расселись позади них. Седрик с деловым видом суетливо побежал за кулисы. Сэр Генри курил сигару. Когда он галантно наклонился к Агате, она поняла, что он пил бренди. И, словно в подтверждение, в животе у него громко забурчало. - Я скажу всего несколько слов, - жарко прошептал он. Да, его речь была недолгой, но, как обычно, вызвала у Агаты ощущение неловкости. Он шутливо описал ее нежелание браться за портрет. И красочно обрисовал свое удовольствие от каждого сеанса. Затем последовало несколько наивных цитат об искусстве из Тимона Афинского, и наконец: - Не смею более испытывать терпение публики, - раскатисто прогремел сэр Генри. - Занавес, мой мальчик! Занавес! Огни в зале погасли, занавес пополз вверх. В тот же миг лучи четырех мощных прожекторов ударили с потолка на сцену. Малиновые шторы раздвинулись, и портрет, совершенно некстати залитый ослепительным светом, предстал взорам зрителей. Над горделиво повернутой головой в просвете облаков по темному небу летела пририсованная кем-то изумрудно-зеленая корова с алыми крыльями. Из коровы вываливался подозрительный катышек - возможно, черная бомба, но, может быть, и нечто другое. Глава восьмая ТРАГЕДИЯ I Охватившая Агату паника на этот раз прошла почти мгновенно. То место картины, где была нарисована корова, давно затвердело, и Агата сразу же вспомнила сходные обстоятельства. Тем не менее случившееся вывело ее из себя. Сквозь шум аплодисментов, автоматически грянувших, едва занавес пошел вверх, и смолкших, лишь когда зрителям открылся вид летящей коровы, Агата услышала собственный громкий голос: - Нет, знаете, это уже слишком! Седрик - судя по всему, это он поднимал занавес - высунулся из передней кулисы, недоуменно посмотрел в зал, обернулся, увидел портрет, в ужасе прикрыл рот ладонью и вскрикнул: - Боже мой! Катастрофа! - Дорогой! - окликнула его Миллеман из заднего ряда. - Седди, милый, что случилось? Сэр Генри тяжело задышал и, готовясь свирепо взреветь, издал первый рык. - Все будет в порядке, - заверила его Агата. - Пожалуйста, ничего не говорите. Сейчас я вернусь. Она гневно прошагала к сцене, поднялась наверх и, пожертвовав своим лучшим кружевным платком, вытерла холст. От коровы осталось только мутное |
|
|