"Найо Марш. Занавес опускается ("Родерик Аллейн")" - читать интересную книгу автораникогда бы не позволила себе такой глупой, злой шутки.
- Я любил этого ребенка, - сказал сэр Генри тем невыносимо прочувственным тоном, который был в ходу у Анкредов. - Любил, как родную дочь. "Моя самая любимая любимица" - называл ее я. И никогда не скрывал, что выделяю ее среди остальных. После моей кончины, - продолжал он, все больше повергая Агату в смятение своей проникновенностью, - ей бы это стало понятно... но, увы. - Он шумно вздохнул. Не зная, что сказать, Агата принялась вытирать палитру. Свет, падавший из единственного незанавешенного окна, уже потускнел. Когда сеанс кончился, сэр Генри выключил рампу, и в маленьком театре по углам притаились тени. От тянувшего сверху сквозняка они беспокойно шевелились; конец веревки, на которой висел задник, хлопал о раскрашенный холст. - Что вы знаете о бальзамировании? - переведя свой голос в самый низкий регистр, спросил сэр Генри, и Агата чуть не подскочила. - Пожалуй, ничего. - А я этот вопрос изучал. Глубоко изучал. - Вообще-то я полистала ту любопытную книжечку в гостиной, - помолчав, призналась Агата. - Ту, что лежит под стеклом. - А, да-да. Она принадлежала моему предку, который перестроил Анкретон. Его, кстати, самого бальзамировали, так же как и его отца и деда. У Анкредов такая традиция. Наш семейный склеп в этом отношении весьма примечателен, - мрачно заметил он. - Если меня похоронят в Анкретоне - отечество может распорядиться иначе, но, конечно, не мне об этом судить, - так вот, если меня похоронят здесь, традиция тоже будет соблюдена. Я дал четкие указания. "Господи, - взмолилась про себя Агата, - сменил бы он тему, а то уже - Вот так, - безрадостно подытожил сэр Генри и собрался уходить. Подойдя к ведущим на сцену ступенькам, он задержался. "Сейчас сообщит еще что-то, столь же доверительное, - подумала Агата. - Только хорошо бы - что-нибудь повеселее". - Как вы относитесь к бракам между двоюродными братьями и сестрами? - Я?.. Я, право, не знаю, - лихорадочно соображая, промямлила она. - Кажется, я слышала, что современная медицина их допускает. Но, честно говоря, я в этом не сведуща и... - А я - против! - громко заявил он. - Я такое не одобряю. Поглядите на Габсбургов! А испанские короли? А Романовы? - К концу он говорил уже тихо, а потом, проворчав что-то себе под нос, и вовсе замолк. - Панталоша... - надеясь отвлечь его от этих мыслей, начала Агата. - Ха! Нынешние доктора ничего не понимают, - сказал сэр Генри. - Стригущий лишай, эка невидаль! Обычная детская болезнь, а Уитерс уже месяц возится без толку и теперь надумал свести ребенку волосы депиляторием. Какая гадость! Я поговорил с ее матерью, но лучше бы держал язык за зубами. Кто будет слушать старика? - риторически спросил он. - Никто! У нас древний род, миссис Аллен. Наш герб восходит к тем временам, когда мой пращур, знаменитый Сиур Д'Анкред, сражался бок о бок с Вильгельмом Завоевателем. И даже еще раньше. Да, еще раньше. Это славный род. Возможно, и я по-своему внес скромный вклад в его историю. Но что будет, когда меня не станет? Где мой наследник, вопрошаю я. И кто же предстает моему взору? Некое су-ще-ство! Жеманный вертопрах! Сэр Генри явно ждал, что она выразит свое отношение к характеристике, |
|
|