"Найо Марш. Занавес опускается ("Родерик Аллейн")" - читать интересную книгу автора

ясен заранее, вскрытие не производят.
- Что ж, вполне разумно. Доктор Уитерс, позвольте я объясню вам
сложившуюся ситуацию и наше к ней отношение. Имеется целый ряд странных
обстоятельств, и мы обязаны в них разобраться. Вопреки распространенному
заблуждению полиция в подобных случаях отнюдь не горит желанием собрать кучу
улик, указывающих на необходимость эксгумации. Если выясняется, что все
подозрения сущая чепуха, полиция, как правило, с радостью прекращает
расследование. Предоставьте нам хотя бы один веский аргумент,
перечеркивающий версию с мышьяком, и мы будем чрезвычайно благодарны.
Уитерс замахал руками.
- Я не могу вот так сразу дать неопровержимые доказательства, что
отравления мышьяком не было. В девяноста девяти случаях из ста, когда смерть
вызвана болезнью желудка и сопровождается рвотой и поносом, без специальных
анализов ничего не установишь. Если уж на то пошло... - Он замолчал.
- Да-да? - подбодрил Родерик.
- Если уж на то пошло, то, застань я комнату в том состоянии, в каком
она была в момент смерти, я, вероятно, тогда же сделал бы необходимые
анализы, просто чтобы исключить сомнения в правильности диагноза - мы,
врачи, в таких вопросах очень щепетильны. Но к моему приезду комнату уже
вымыли.
- Кто распорядился ее вымыть?
- Откуда я знаю, голубчик? Возможно, Баркер, или Полина, или Миллеман -
любой, кому первому пришло в голову. Тело они, правда, не двигали, им было
неприятно. Да они и вряд ли смогли бы изменить его положение. Труп успел
окоченеть, что, кстати, позволило мне определить время смерти. Когда я снова
приехал туда, попозже, они, конечно, уже привели покойника в надлежащий вид,
и я догадываюсь, каково было Миллеман руководить этой процедурой в то время,
как остальные в истерике метались по дому, а Полина вопила: "Дайте и мне
обрядить папочку в последний путь!"
- О господи!
- Да, они такие. Короче, как я уже говорил, нашли его на кровати, он
лежал скорчившись, комната была в непотребном состоянии. А когда я приехал,
старухи горничные уже выносили ведра и вся комната воняла карболкой. Они
даже ухитрились сменить постельное белье. Кстати, я приехал только через час
после звонка. Принимал роды.
- Теперь о стригущем лишае... - начал Родерик.
- А, вы и про это знаете? Да, не повезло детям. У Панталоши, к счастью,
стало проходить.
- Как я понимаю, доктор, вы не боитесь назначать сильные препараты, -
дружелюбно заметил Родерик.
В кабинете повисла тишина.
- Позвольте узнать, откуда вам в таких подробностях известны мои
методы? - подчеркнуто спокойно спросил Уитерс.
- Мне говорил Томас Анкред. - Родерик заметил, что лицо у доктора
тотчас вновь порозовело. - А что тут такого?
- Не люблю, когда о моих больных сплетничают. Я было подумал, вы
говорили с нашим аптекарем. У меня к нему есть некоторые претензии.
- Вы помните тот вечер, когда детям давали лекарство? Кажется,
девятнадцатого, в понедельник. Я не ошибаюсь?
Уитерс пристально на него посмотрел.