"Алан Маршалл. В сердце моем" - читать интересную книгу автора

Дерево, клонившееся в плавном, исполненном достоинства поклоне, вдруг
резко накренилось и с громким треском, словно сраженное насмерть, рухнуло на
землю.
Мы перегнулись через перила и увидели высокого жильца, который пал ниц
в позе молящегося мусульманина - все еще сжимая ствол коленями. Кинувшись
вниз, мы достигли парадной двери одновременно с мистером Шринком. Высокий
жилец тем временем успел подняться и сейчас шел по веранде на полусогнутых
ногах, сгорбившись и с выражением величайшего уныния на лице. Он молча
прошел мимо нас и направился в ванную. Казалось, что он нас и не заметил,
занятый какими-то своими мыслями.
Все мы уставились на мистера Шринка, ожидая вспышки ярости, потоков
брани, - но он смотрел из открытой двери на рухнувшую пальму совершенно
равнодушно, словно ее гибель ничуть не трогала его, словно она не играла
никакой роли в его былых мечтах о богатстве и комфорте. Он посмотрел на
пальму, пожал плечами и отвернулся.
Уже некоторое время мы замечали в мистере Шринке перемену. Он утратил
свой оптимизм, свою веру в будущее. По-видимому, он оставил надежду выиграть
в лотерею или разбогатеть, выгодно распродав купленные по дешевке
подержанные вещи.
В последующие недели его озабоченность непрерывно росла. Он переходил
без всякой видимой причины от глубокого отчаяния к вымученной веселости.
Подавая завтрак, он иногда задерживался у стола и рассказывал
какой-нибудь забавный случай, причем сам первый заливался смехом,
являвшимся, скорей, средством самозащиты, нежели выражением удовольствия.
Когда он направлялся к двери, ведущей в кухню, у него делался понурый вид;
представ перед женой, он уже не мог выдавить из себя ни одного слова,
которое подбодрило бы ее, сблизило бы их.
Она же почти совсем не раскрывала рта, занятая одной мыслью - как найти
выход из создавшегося положения, снова и снова перебирая варианты решений,
уже не раз отброшенные за истекшие месяцы ввиду их бесполезности: повысить
плату за комнаты, добиться уменьшения арендной платы, сократить расходы на
питание, продать пансион, сдать кому-нибудь дом.
Ничто уже не могло помочь. Долгов было слишком много, кредиторы
нажимали, Шринкам грозило банкротство.
Миссис Шринк все это, очевидно, представлялось чем-то невероятным -
кошмаром, который вот-вот рассеется, и тогда они с мужем вздохнут свободно и
смогут продолжать свое дело. Потерять все имущество, всю мебель, остаться с
пустыми руками - такая катастрофа могла постигнуть других, но никак не ее.
Ведь она честно прожила свою жизнь, пользуясь уважением и доверием соседей,
торговцев...
Чтобы она, порядочная, получившая хорошее воспитание женщина, оказалась
в таком положении! К отчаянию и страху остаться без крова присоединялось
мучительное чувство ожидания надвигающегося банкротства - этого величайшего
позора. Потому что рассматривать его иначе, как позор, она не могла.
Она не разговаривала с жильцами о своих тревогах, хотя мне кое о чем
намекнула и подготовила меня к мысли, что ее имущество может быть по
настоянию кредиторов конфисковано.
- Я вся в долгах, - как-то сказала она мне.
Однажды вечером, вернувшись с работы, я нашел свою комнату пустой - всю
мебель вывезли. На дорожках, посыпанных гравием, можно было еще разглядеть