"Алан Маршалл. В сердце моем" - читать интересную книгу автора

обязательно делает человека счастливым.
- Может быть, и так, - согласился он. - Но мне кажется, что такая, как
она, сделает. Всем хороша.
И с мечтательным видом добавил, чуть изменившимся голосом:
- Она добрая.
Я не рассказал ему, что накануне вечером, когда я пришел в кафе, Флори
подошла, оперлась с решительным видом о столик и сдержанно сказала:
- Вот что, пока Артура нет, скажи мне, что ты имеешь против меня?
Почему ты не хочешь, чтобы он на мне женился?
- Кто тебе сказал, что я против тебя, - ответил я уклончиво.
- А мне это и говорить нечего, я и так вижу. В чем дело?
- Может быть, вы не подходите друг другу?
- Откуда тебе знать? Об этом только мы с Артуром можем судить. А ты не
вмешивайся!
- Хорошо, - пообещал я.


ГЛАВА 5

Пальма, росшая во дворе пансиона, была назойливым деревом - она лезла в
глаза всем, кто выходил на балкон. По вечерам жильцы, опершись о перила,
смотрели на крону, до которой было рукой подать; налюбовавшись ею, они
начинали обсуждать возможности практического использования пальмы.
Говорили, что она может служить отличной пожарной лестницей. Отмечалось
также, что жилец, сильно задолжавший хозяину пансиона, может ночью
воспользоваться ею для тайного побега. Кто-то из жильцов задал вопрос, не
могла ли бы взобраться по ней какая-нибудь девушка в поисках любовника. Но
это предположение было отвергнуто, так как расстояние между верхушкой дерева
и балконом было не так-то легко преодолеть.
Высокий худой жилец, который был полон неожиданных идей, немедленно
отражавшихся на его лице, пренебрежительно заявил, что не видит ничего
трудного в том, чтобы спуститься на землю по выступам ствола. Черешки
отвалившихся листьев можно было, по его мнению, использовать как ступеньки.
Он бы охотно продемонстрировал свою теорию на практике, единственное, что
его удерживало, - это то, что мистер Шринк дорожил деревом, как символом
своего превосходства над другими владельцами пансионов, и предупреждал
жильцов о недопустимости использования пальмы в качестве лестницы. Мистер
Шринк видел в пальме олицетворение богатства и процветания, и мы все это
знали.
Как-то вечером мы - несколько жильцов - собрались на балконе, разговор
зашел о запрете, наложенном мистером Шринком и вызывавшем у нас дружное
неодобрение. Вдруг высокий худой жилец, охваченный внезапным порывом,
вскочил на перила балкона и, по-лягушачьи растопырив руки и ноги,
перепрыгнул расстояние, отделявшее балкон от дерева. Пальма вздрогнула,
когда он обхватил ее руками. Она с такой силой уткнулась листьями ему в
лицо, что он закрыл глаза и запрокинул голову с видом человека,
проглотившего горькое лекарство.
Затем дерево начало медленно клониться набок; на землю посыпалось
великое множество пожелтевших окурков и обожженных спичек, скопившихся в
углублениях между листьями, - и все окутало облако пыли.