"Алан Маршалл. В сердце моем" - читать интересную книгу автора

и вилки.
Совет этот был явно излишен, хотя бы потому, что ни один человек в
здравом уме не станет есть в кафе котлеты, но после ее слов котлеты
приобретали в наших глазах вид более зловещий, чем явно несвежие блюда.
Однако Артур видел в этом предостережении признак особой заботливости Флори.
- Видишь, как она печется о нас, - заметил он мне, когда она ушла на
кухню; на его лице появилось довольное выражение - он-то понимал, что
означает такая заботливость!
Но истинного смысла всех этих маневров Артур, несмотря на все свои
прошлые романы, не видел: посмотреть на Флори со стороны он не мог. И эта
неспособность Артура оценить ее тонкое кокетство не могла не вызывать у
Флори раздражение.
- Чудная она какая-то, - сказал он мне однажды. - Никак ее не поймешь.
На днях я шел с ней по улице, а впереди нас шел парень с ребенком на руках.
Я посмотрел на него, а она вдруг глянула на меня с улыбкой - знаешь, как она
умеет, - и говорит: "Пари держу - я знаю, о чем ты думаешь, Артур". А я ни о
чем не думал.
Флори взяла на себя заботу о гардеробе Артура. Она стирала и гладила
его рубашки, чистила костюм и следила за тем, чтобы у него всегда был чистый
носовой платок. Его внешность изменилась, изменилось и мировоззрение.
Оказалось, что перед ним открывается масса возможностей, и они с Флори стали
обсуждать, как он сможет добывать средства на жизнь, бросив играть на
скачках. Правда, Артур, выслушивая соображения Флори на этот счет, не мог
отделаться от мысли, что, в сущности, ее психология мало чем отличается от
психологии игрока на скачках.
- Просто не знаю, - говорил он мне. - Ведь чем ни займись - все равно
будешь наживаться за чужой счет. Возьми любое дело... Ну, скажем, мы станем
продавать овощи и фрукты, - хотя нет, это нам не подойдет, придется вставать
затемно, чтобы успеть занять место на рынке. Предположим, мы откроем
кондитерскую... Флори умеет печь. И тут тоже вся штука в том, чтобы давать
поменьше и получать побольше. Начнешь с того, что заменишь масло маргарином
или еще что-нибудь в этом роде. Потом станешь экономить на сливках,
подмешивать к ним что-нибудь. Я не знаю, что там к ним подмешивают, но это
делают.
С этого начинается, а кончается тем, что ты только и смотришь, как бы
кого нагреть. И букмекеры также. Любой букмекер смотрит на меня как на
дурака, которого можно обчистить, и беда, что подлец в общем-то прав. Только
пока что им это не удавалось - так, по крайней мере, мне кажется. Флори,
правда, думает, что это только до поры до времени, а потом они меня
выпотрошат.
И уже другим тоном добавил:
- Будь я проклят, если знаю, как мне быть с Флори. Сейчас я вольная
птица, не представляю, как это будет, если она начнет таскаться со мной
всюду, куда бы я ни пошел.
Он минуту помолчал и затем сказал:
- Но что правда, то правда, на нее можно положиться. Заботливее не
сыщешь. - Он повернулся и посмотрел мне прямо в глаза. - Что ты думаешь о
ней?
- Если ты спрашиваешь, будет ли она тебе хорошей женой, я скажу -
будет, без всякого сомнения, - ответил я. - Но я не уверен, что хорошая жена