"Фредерик Марриэт. Канадские поселенцы" - читать интересную книгу автора

мистера Кемпбеля и его семью; вскоре они услышали пушечную пальбу в
недалеком расстоянии, и французы, находившиеся на борту "Лондонского Купца",
стали проявлять несомненные признаки тревоги и беспокойства.
Дело в том что небольшая французская эскадра, состоящая из одного
60-пушечного корабля и двух корветов, подстерегала караван английских
торговых судов и транспортов и под прикрытием тумана врезалась в самую
середину каравана; прежде чем их успели заметить, они захватили несколько
судов и собиралась увести их за собой. Но благодаря тому же туману их
60-пушечный корабль подошел настолько близко к "Портсмуту", что Альфред,
стоявший в это время вахту и зорко смотревший во все стороны, заметил, что
близстоящее судно не из числа судов их каравана.
Он поспешил уведомить капитана, и людям было немедленно приказано стать
по местам, но без сигнальных свистков, без барабанного боя, без малейшего
шума; приказано было даже не говорить, чтобы неприятель не мог заметить, что
они так близко. Между тем с "Портсмута" видели, как с французского корабля
спускали катера, которые абордировали другие, близ находящиеся суда, при
этом слышна была и французская команда. Теперь не оставалось больше
сомнения, и капитан Лемлей повернул нос своего корабля прямо против
неприятеля и угостил его своим бортовым огнем в тот момент, когда тот вовсе
не был к тому подготовлен, хотя на всякий случай орудия его были освобождены
от чехлов и в полной готовности. В ответ на огонь "Портсмута" французы
ответили криком: "Vive la Republique! " В следующий момент завязался горячий
бой, причем "Портсмут" имел то преимущество на своей стороне, что успел
стать поперек пути неприятелю.
На море от усиленной пальбы вдруг наступил полный штиль, и суда
оставались неподвижно на своих местах. Француз мог отвечать на бортовой
огонь неприятеля только из шести или пяти носовых орудий; оба судна были
окутаны густым дымом, так что трудно было что-нибудь различить, несмотря
даже на то, что сражающиеся суда подошли друг к другу совершенно близко.
На "Портсмуте" можно было с трудом разглядеть только бушприт
неприятельского судна, но и этого было достаточно, чтобы знать, куда
направить огонь. Стрельба с обоих судов шла беспрерывная, но нельзя было
судить, каковы были результаты. После получасовой перестрелки сражающиеся
сошлись так близко, что утлегарь французского корабля очутился между грот- и
фок-мачтами "Портсмута". Тогда капитан Лемлей приказал привязать бушприт
французского корабля к грот-мачте своего судна, что и было немедленно
исполнено лейтенантом Кемпбелем и несколькими матросами без большого урона,
потому что туман и дым были еще настолько густы, что французы на баке не
могли видеть, что делалось на их бушприте.
- Теперь это судно наше! - сказал капитан Лемлей своему старшему
лейтенанту.
- Да, сэр, я полагаю, что если бы туман рассеялся, французы спустили бы
свой флаг!
- Не думайте этого, они будут биться до последней крайности! Я их знаю,
этих республиканцев: они дерутся отчаянно и на суше, и на море!
- Туман рассеивается, сэр, с северной стороны!
- Да, да, вижу, - сказал капитан Лемлей. - Ну, чем скорее разъяснеет,
тем лучше; тогда мы увидим, что натворили наши орудия у них и их выстрелы у
нас.
Серебристо-белая полоса в северной части горизонта постепенно ширилась