"Фредерик Марриэт. Приключения Виоле в Калифорнии и Техасе " - читать интересную книгу автора

было поздно, к тому же я был слишком горд, чтобы не довести до конца
начатого дела, хотя бы пришлось поплатиться жизнью.
Неприятельским отрядом командовал старый и опытный офицер по имени
Мартинец, и, конечно, мы бы не справились с ним, если бы он не принадлежал к
числу лиц, пользовавшихся доверием прежнего правительства, которые поэтому
были теперь в немилости и под подозрением. Так как он был единственный
способный офицер на Дальнем Западе, то пришлось по необходимости поручить
ему начальство над этой экспедицией, но только номинальное: при нем состояли
агенты правительства, считавшие своей обязанностью противодействовать всем
его распоряжениям, в расчете присвоить себе лавры в случае победы и свалить
на него вину в случае поражения; это были молодые люди, совершенно
неопытные, но состоявшие в родстве с членами существующего правительства,
чем и исчерпывались их заслуги.
Мне нетрудно было заметить, что у наших противников отсутствовало
единство начальствования. Иногда в построении отряда обнаруживалось большое
военное искусство, иногда же пехота оставалась открытой, а кавалерия
проделывала бесполезные эволюции. Очевидно было, что там борются две власти,
причем одна старается поддержать правильный боевой порядок, другая же
руководится капризом и случайным настроением. Это открытие, разумеется,
придало мне бодрости.
Наконец, наступил решительный момент. Благоразумие старого командира,
очевидно, должно было уступить фантазии его невежественных помощников:
пехота выступила из лагеря с кавалерией на одном фланге и артиллерией на
другом. Это было действительно жалкое движение, за которое наши противники
жестоко поплатились. Я приказал аррапагам атаковать неприятельскую
кавалерию, когда им будет подан сигнал; апачи же медленно спустились с холма
навстречу пехоте, по которой мы открыли убийственный огонь из наших четырех
орудий.
Пехота держалась мужественно, не уступая ни шагу. Аррапагам был подан
сигнал к атаке, а в то же время вступили в дело шошоны, стоявшие на холме
под моим начальством. Натиск аррапагов был так стремителен и быстр, что,
когда рассеялись дым и пыль, я увидел их на равнине уже на расстоянии мили,
преследующих неприятельскую кавалерию, численность которой уменьшилась
наполовину. Шошоны быстрым движением ворвались между пехотой и артиллерией,
принудив артиллеристов бросить орудия, затем сомкнули ряды и, сделав
поворот, атаковали пехоту с правого фланга.
Когда я подал аррапагам сигнал к атаке, апачи бросились на неприятеля с
фронта, но ряды их были расстроены беглым огнем хорошо дисциплинированных
солдат, и, несмотря на свою храбрость и решительность, они встретили в
мексиканских штыках препятствие, которого не могли одолеть их копья.
Преимущество однако было на нашей стороне: мексиканская артиллерия была
в наших руках, их кавалерия рассеяна и почти исчезла из вида, а пехоту мы
сильно теснили с фронта и с фланга. Я послал Габриэля вернуть аррапагов, так
как знал, что мексиканская кавалерия не остановится, пока не достигнет
границ Соноры. Разумеется, помощники Мартинеца исчезли вместе с нею,
предоставив старому генералу выпутываться из затруднительного положения и
нести последствия их глупости и трусости.
Оставшись господином своих действий, этот талантливый офицер не
отчаялся в успехе. Посредством удивительного маневра, он разделил свою
пехоту на две части, так что она могла действовать против обоих атакующих