"Фредерик Марриет. Приключения Ардента Троутона " - читать интересную книгу автора

ужасной силой; ночь была холодна; палуба и снасти покрылись инеем. Легко
себе вообразить, что я не мог быть в хорошем расположении духа, когда добрел
до тесного пространства, которое у нас величали шканцами. Мне встретился
штурман. Он шел торопливо, чтобы отдать какое-то приказание, и, толкнув
меня, сказал сердито:
- Посторонитесь.
- Мне ли вы говорите, господин Гевль?
- Да.
- Вы очень неучтивы, сударь.
- Я делаю свое дело; вы мне мешаете, а в таком случае, кто бы вы ни
были, мне все равно.
После этого Гевль толкнул меня еще раз и сильнее прежнего. Я вспыхнул
от бешенства, но удержался, подошел к Гевлю и сказал, положив руку ему на
плечо:
- Вы меня оскорбили и должны просить извинения.
- Убирайтесь к черту!
- Говорю вам, что вы должны просить извинения! Здесь в своей стихии, в
такую минуту, когда я не могу стоять без опоры и когда вся душа моя
взволнована, вы, конечно, можете меня обижать: я не в силах сам противиться.
Но не внушайте мне мыслей, приличных только отчаянным; умоляю вас для
собственной вашей и моей пользы... попросите у меня извинения.
- Я уже вам сказал, нет! Если бы мне случилось обидеть человека,
который вполне заслуживал бы этого названия, тогда другое дело; но чтобы
мне, моряку, извиняться перед белой, нарумяненной, раздушенной куклой...
Нет, говорю я!.. Хоть бы вы мне приставили нож к горлу, по обыкновению своих
соотечественников испанцев. Я, право, готов лучше околеть от руки
какого-нибудь испанского выродка, чем тянуть эту проклятую жизнь, которая
утомила меня.
Последние слова Гевль произнес так грустно, и на лице его мелькнуло
такое горькое выражение, что желание мести в один миг замерло в моем сердце.
- Мистер Гевль, - сказал я ему гораздо спокойнее, - вы не хотите
просить у меня извинения, видя во мне что-то, не заслуживающее название
человека. Согласен. Я, точно, не моряк и не могу сносить тягостей этого
звания; не могу так твердо, как вы, держаться на корабельных досках; но
случается, что человек, не обладая ни одной из способностей, свойственных
моряку, имеет твердую душу, сильную волю и мужество, готовое подвергнуться
всякому испытанию. Не хвастаясь такими достоинствами, я, однако же, надеюсь,
что у меня их довольно на то, чтоб стоять наряду с Джемсом Гевлем.
- Докажите!
- При случае, мистер Гевль. И вы тогда сознаетесь в своей ошибке и
попросите у меня извинения.
- Вот это дельно, мистер Троутон. Я согласен. Случай вам скоро
представится, потому что бригу несдобровать.
Мало-помалу, забыв о своей ссоре, мы разговорились с Гевлем как добрые
приятели.
- Почему же вы думаете, что бригу несдобровать? - спросил я.
- А вот почему, - сказал Гевль. - Прошлую ночь я видел смертный огонь;
он больше часу светился у нас на вершине мачты; кроме того, старик Гопинс
заметил у самой кормы чудовище... наполовину рыбу, наполовину гиену, которое
знает уже наперед, где ему будет добыча. Негодяй! - вскричал Гевль,