"Фредерик Марриет. Приключения Ардента Троутона " - читать интересную книгу автора

зрительной трубой в руках спешно окинул взглядом весь корабль, море и
зрителей, собравшихся на барселонской крепости.
- К шпилю! - скомандовал он потом, и десятка четыре оборванных негодяев
бросились в беспорядке кто туда, кто сюда. Такое начало не предвещало ничего
доброго, однако мы ждали, что будет дальше. Мало-помалу некоторые из
матросов успели обнести вокруг шпиля толстый канат, другой конец которого
был прикреплен к канату, державшему якорь. Теперь следовало вертеть шпиль,
чтобы он, навивая на себя первый канат, таким образом поднял якорь. Верхушка
шпиля с рычагами для верченья выходила на верхнюю палубу, так что мы, стоя
на юте, могли очень хорошо видеть весь маневр. Дон Мантес подал знак:
началась работа; якорь тронулся. Но между тем подул довольно свежий ветерок,
море заволновалось, корабль закачался, пошел, и движение шпиля с каждой
минутой становилось труднее. Напрасно капитан ободрял матросов: каждый из
них тоже хотел приказывать, а никто не слушался. Однако кое-как якорь был
вытащен: оставалось только закрепить его на борту корабля, как обыкновенно
водится.
- Что ты скажешь об этом маневре? - спросил у меня батюшка.
- Дай Бог, чтоб нам никогда не приходилось делать маневров, - отвечал
я.
- Тише, Ардент! Не перепугай дам. Но что же, разве этот маневр сделан
худо?
- Как нельзя хуже.
- По крайней мере мы, кажется, не можем винить капитана. Он показал
примерную деятельность, кричал, бегал... Взгляни на бедняжку, как он
измучился.
В это время дон Мантес взошел на ют с важным и самодовольным видом
человека, который ожидает благодарности за свою ловкость.
- Есть еще кое-что, мешающее нам благодарить капитана, - шепнул я
батюшке по-английски.
- Послушайте, любезный дон Мантес, - сказал он, - отчего вы не велите
убрать рычаги, что торчат в шпиле?
- Сейчас, - отвечал тот и спустился опять на палубу. Но в ту самую
минуту что-то тяжелое вдруг бухнуло в воду, и на палубе поднялись крик и
суматоха. Дело в том, что по беспечности капитана и неопытности матросов
забыли закрепить шпиль и тем удержать якорь в одном положении; шпиль
повернулся, якорь упал, и так как корабль был на ходу, то канат, свиваясь со
шпиля, стал поворачивать его с такою силою, что несколько матросов и сам
капитан, сбитые с ног рычагами, полетели в разные стороны, как щепки, - кто
с разбитой головой, кто с переломанной рукой.
Дамы побледнели, думая, что все погибло, что мы тонем. Между тем
ругательства и стоны на палубе превратились в какой-то оглушительный гул.
Никто не смел тронуться с места: матросы, бывшие вдали от шпиля, стояли в
оцепенении, с разинутыми ртами и выпученными глазами. Но вот канат свился
весь; судно дрогнуло, остановилось, и все, кто не приготовился к толчку,
попадали друг на друга. К довершению неприятностей это происходило в виду
какого-то английского корвета. Капитан его, красноносый и рыжий моряк,
выставил через борт свою моржовую харю и закричал нам в рупор:
- Эй, вы, мореходы-пресноводы! Что вы за дьявольщину городите? Или у
вас нет ни одного живого человека?
Я взглянул на стоявшего подле меня Югурту. Он был весел и корчил