"Фредерик Марриэт. Многосказочный паша" - читать интересную книгу автора

пророк его! Не правда ли раба вашего?
- Совершенная правда, Мустафа, - сказал паша; потом взял фляжку с вином
и, продержавши ее некоторое время у губ, подал визирю.
- Аллах Керим! Бог милосерден! Рабу должно пить: это воля Вашего
Благополучия. Разве я сижу не в светлом присутствии вашем? Может ли солнце
светить без тепла? Поэтому, разве я не должен пить, когда Ваше Благополучие
пьете? Аллах Акбар! Кто осмелится не следовать примеру паши?
С этими словами Мустафа поднес ко рту фляжку, и она, казалось, прилипла
к губам его.
- Я думаю, что не худо было бы записать эту повесть! - заметил паша
после некоторого молчания.
- Я уже отдал приказание Вашего Благополучия и думаю, что
невольник-грек занимается теперь исправлением слога, чтобы приятно было
высоким ушам вашим, если вздумается Вашему Благополучию еще раз прослушать
эту повесть.
- Это хорошо, Мустафа. Мне помнится, что халиф Гарун-аль-Рашид велел
записывать повести золотыми буквами. Мы будем делать то же.
- Но искусства этого уже не существует, Ваше Благополучие.
- Ну так мы будем писать их индийскими чернилами, - сказал паша, взяв
снова фляжку и осушив ее.
- Солнце скоро зайдет, Мустафа; не забудь, мы пойдем сегодня искать
рассказчиков.


Глава II


Напившись кофе, паша пустился с визирем своим и вооруженными
невольниками отыскивать себе рассказчиков. В эту ночь он был счастливее: не
прошло и получаса, как он приметил у питейного дома двух человек, которые о
чем-то громко спорили. Этот дом посещали невольники и приезжавшие франки и
греки, но иногда и правоверный, забыв заповедь пророка, забегал в него с
заднего крыльца.
Паша остановился, стал прислушиваться, и до его высоких ушей дошли
такие слова:
- Я уверяю тебя, Ансельмо, что этого вина пить нельзя. Если бы ты
отведал вина, в котором кисли жид, турок и эфиоп, то наверно согласился бы с
моим мнением.
- Убирайся ты к черту со своими жидами и турками! - отвечал Ансельмо. -
Я тоже не осел и пил такое вино, какого ни дед, ни отец твой, да и сам
султан никогда не пивали.
- Мне бы хотелось знать, - сказал паша, - что там этот мошенник говорит
о турках и почему вон та собака знает, что наш султан - да не уменьшится
тень его - не пивал такого вина, как он?
Наутро представили беседовавших у кабака пред светлые очи паши, и тот
потребовал немедленного объяснения слов: "Вино, в котором кисли жид, турок и
эфиоп".
Несчастный грек - это был грек - ударился головой об пол.
- Если Ваше Благополучие, - сказал он, - поклянетесь бородой пророка,
что не сделаете мне ничего худого, когда я расскажу историю моей жизни, то