"Георгий Мокеевич Марков. Завещание (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Лида была председателем месткома.
Она ждала встреч с Нестеровым, его посещения не тяготили ее.
Напротив. Когда он не приходил, она впадала в уныние. Засыпала поздно, во
сне ее мучили кошмары, и мать, заслышав ее крик в полусне, прибегала из
другой комнаты в тревожном смятении.
В осенние вечера о многом переговорили Нестеров с Лидой, многих тем
коснулись. Были перечитаны две связки писем Степана. Нестеров слушал их и
будто заново переживал все происходившее за те четыре года. Степан писал
письма короткие, на длинные просто не хватало времени, но почти в каждом
из них он что-нибудь сообщал о командире полка, "моем Чапае", как в шутку
называл он Нестерова.
Письма Степана чем-то напоминали донесения с места Событий, может
быть, потому, что пестрели важными подробностями: "Бесноватый бомбит нас
вторые сутки. Гудит земля. Спасибо ей, матушке родной, - она хорошо
укрывает нас", "Бесноватый зажал нас в клещи и молотит и день и ночь",
"Опять та же картина: Бесноватый не дает поднять головы..."
Но вот переломился ход войны, и появились в письмах иные подробности:
"Бесноватый огрызается, а уж не тот", "Улепетывает Бесноватый", "Бежит
Бесноватый, оставляя нам и технику и своих раненых", "Сегодня Бесноватый
поднял белый флаг. Допекло!"
Некоторые письма Нестеров комментировал, а иные вызывали в нем
запоздалое удивление. "Неужели все это я пережил? Да откуда же у меня
взялось столько сил?!" - думал он о себе, как о постороннем.
Общаясь с Лидой, наблюдая за ней, слушая ее суждения, Нестеров
постепенно, без спешки, составлял свое мнение и о самой Лиде. "Хорошая
женщина, серьезная. И кажется, красивая по-настоящему: какие у нее глаза -
серые, даже синеватые, и такие добрые, ласковые", - думал Нестеров.
Встречи Нестерова с Лидой прервались внезапно: в начале зимы
поступило указание из облздравотдела, в котором предписывалось направить
Лидию Петровну Кольцову в Новосибирск на специализированные курсы
усовершенствования врачей сроком на шесть месяцев. Нестеров порадовался за
Лиду: ничто другое так не могло помочь ей, как смена обстановки, новые
знакомства о людьми.


6

Как только Лида уехала, Нестеров с ее согласия перевез к себе два
ящика с бумагами Степана и приступил к их разборке. Пора было начинать
поиски следов экспедиции Тульчевского. Степан утверждал, что в его бумагах
он найдет некоторые наводящие сведения.
Зима выдалась снежной, ветреной. Бураны намели на улицах Приреченска
сугробы чуть не вровень с крышами домов. Березы, черемуховые и рябиновые
кусты в палисадниках и в городском парке купались в снегу, как в вешний
разлив. Ребятишки, вооруженные лопатами, сооружали в сугробах бастионы,
прорывали потайные ходы, выкладывали из снеговых кирпичей брустверы и вели
затяжные бои, временами с криком "Ура! Смерть фашистам!" бросались в
лобовые атаки на "противника".
Нестеров выходил на прогулку, с улыбкой наблюдал за этими схватками,
думал: "Въелась война в быт, пронизала все поры нашего уклада. И долго еще