"Сергей Марков. Рыжий Будда " - читать интересную книгу автора

монаху подчинялся.
Посмотрел я на Джа-Ламу и подумал, что такой монах любому Суворову
нашему сто очков вперед даст. Разъезжает на коне, два маузера по поясу,
тибетская сабля третьей, на плече - карабин.
Дошли до Кобдо, осадили кругом и город и крепость, но китайцы из
гордости не сдаются, помощи просят из западных провинций. Какая тут помощь!
Джа-Лама одним напором взял, в город сначала ворвался, а потом и крепость
забрал. Тысячу целую пленных взял и всех не успел казни предать, человек
семьдесят расстрелял, а за остальных русский консул заступился.
Между тем китайцы тревогу бьют, из Шарасумэ целая армия идет. Джа-Лама
сидит в Кобдо и встречу хорошую для гостей готовит.
Тут наши чиновники русские засуетились, давай скорее обе стороны
уговаривать, и добились того, что китайцы на Кобдо не пошли, а остались
зимовать на своих позициях, верстах в трехстах от города.
Все это я офицеру своему и рассказал по порядку.
Он сразу в лице изменился, ко мне руки протянул и как закричит таким
голосом, что на столе стаканы зазвенели:
- Слушайте, вы мне письмо к этому герою должны дать! Правда ли, что он
киргизскому богатырю велел сердце вырвать, а потом с него кожу снял. Я еще
про него слышал, что он армию настоящую у себя завел, что ламы ему коня
седлают и стремя держат.
- Все правда, - отвечаю, - и из-за этого зверства у меня большая ссора
с Джа-Ламой вышла.
- А как это он сердце вырвал? - опять спрашивает офицер. Стеклянные
глаза его загорелись, вытянулся весь.
- Очень просто, - объясняю ему. - Бой был, и киргизы разбежались,
раненых оставили. Джа-Лама посреди отряда подскакал к киргизам и увидел, что
один из них, по виду богатырь, сидит открыв грудь и держит ладонь на ране.
Смотрит спокойно на подъезжающих врагов, и из-под ладони у него кровь
медленно льется. Монгол один ударил раненого пикой в грудь, но богатырь ни
слова опять не промолвил и руки с груди не снял. Джа-Лама наклонился с
седла, посмотрел в упор на богатыря и велел своему воину проколоть киргиза
прямой саблей. Киргиз и тут не застонал, тогда Джа-Лама приказал вырвать
сердце и показать его богатырю. Но киргиз на сердце свое не взглянул и так
помер, не сказав ни слова. Правда, с него кожу сняли и посолили.
- Здорово, - шепчет офицер. - Я прямо к Джа-Ламе сейчас поеду. Я ему
армию на ноги поставлю, артиллерию заведу! Так он, говорите, Кобдо взял и
хочет дальше на китайцев идти? А ихние войска сейчас зимуют в степи? Почему
же Джа-Лама ждет? Тут нечего медлить, надо действовать (по комнате тут он
прошелся большими шагами), - ну, я сам с ним об этом поговорю!
Как есть безумный человек! Я, меж тем, готовлю себе постель, кошму от
седла отвязал, резиновую подушку надул. А офицер с места не двигается. Я ему
говорю:
- Господин офицер, давайте спать! Утро вечера мудренее.
- Сейчас, - отвечает он и велит занести седло.
- Это зачем?
- Как зачем? Спать, - отвечает. - Я всегда его под головой держу.
- И подушки у вас нет? - Нет и никогда не было!
- А накрываетесь чем?
- Шинелью!... Не беспокойтесь, пожалуйста, я всегда так.