"Дан Маркович. Монолог о пути" - читать интересную книгу автора

лекторы в белоснежных халатах преподносили все это с большой помпой,
напыщенно, как истины в последней инстанции, что обычно присуще невеждам.
Мне было, конечно, интересней заниматься физикой и химией, но именно
они должны были отойти в прошлое, быть благополучно забыты будущими
медиками.
- Вот биохимию проскочим, - говорили мне, - а там уж начнется
самое-самое...
Все, что мне интересно, через год исчезнет, нахлынет масса сведений,
навыков, умений, которые, уже по первым признакам, не вызывали у меня
восторга... К концу года я окончательно утвердился в том, что попал
совершенно "не туда". Летняя практика добавила мне уверенности. Больные с их
"тайнами" оказались неинтересны, скучны, навевали на меня тоску постоянными
жалобами.
Наверное, это можно было предвидеть... если бы я не был, во-первых, в
такой степени погружен в свои переживания, отвлечен от действительности,
во-вторых, не переоценил бы свою способность "переделать себя". Первое
относится к основным свойствам моей личности, второе - прочно "вколочено"
воспитанием: ты все можешь, все преодолеешь... К тому же у меня была идея! Я
говорю о "пользе" медицины для познания людей, чеховско-вересаевская
закваска. Когда у меня возникала идея относительно устройства своей жизни,
все тут же шло насмарку.
Из-за своей неопытности я не мог знать, что те стороны людей, которые
раскрываются в больницах, не столь уж интересны. В страдании люди замыкаются
или на редкость однообразны. Гораздо симпатичней и плодотворней изучать их в
лучшие, высокие моменты их жизни. Я уж не говорю о том, что вовсе не люди
меня интересовали, а я сам. Но в этом я не мог не ошибиться: любопытство к
жизни у меня было огромное, а сам себе я поднадоел. Мне нужно было
проявиться в новых отношениях, расширить свой кругозор. Я мечтал забыть о
себе, о своих небольших горестях, о болезнях, о темноте и напряженности в
родном доме.
Главное, я и не пытался узнать, на что способен. Я думал о том, каким
должен стать, и имел определенные идеи на этот счет.


6

Спор между стремлением сознательно "совершенствовать себя", исходя из
представлений об идеальной личности, и необходимостью внимательно
прислушиваться к себе, развивать свои способности, пристрастия... он
проходит через всю мою жизнь. В юности безраздельно господствовала идея
"самосовершенствования". Ей способствовали и мой характер, и воспитание и
условия жизни. Важность внимания к себе я понял поздно. Лет до тридцати я и
не думал об этом. Хотя временами осознавал, что почему-то разум мой бессилен
против чувства. Это меня удивляло, пугало, но мало чему учило. Считаться с
собой я не привык. А потом все перевернулось, и я забыл про
"совершенствование"... Потом снова вспомнил, когда очнулся после первых лет
слепого увлечения живописью: захотел учиться ей, но уже без насилия над
собой, мягче, тоньше...
Вернемся к прошлому. Мой выбор медицины был случайным. Он и не мог быть
другим, потому что я не придавал ему большого значения. О причинах такого