"Дан Маркович. Монолог о пути" - читать интересную книгу автора

Как родительские черты проявлялись в моем младшем брате? Он, можно
сказать, был копией отца и при этом получил материнское воспитание, такое
же, как я.
Он не сумел получить образование. То, что мне далось самоограничением,
недоеданием, отрешением от многих "радостей жизни", оказалось ему не под
силу. Он обязан был существовать только на стипендию, никто помочь ему не
мог. Он не выдержал, и ушел работать. К тому же он рано женился. Он жил с
матерью, находился постоянно под ее давлением, чувствовал неодобрение каждый
день - "не учишься, тратишь время попусту, пьешь, постоянно с
друзьями-бездельниками..." Мать это терпеть не могла - "он губит себя!" В
последние годы он ее уже еле терпел. Но избавиться от воспринятого от нее
взгляда на жизнь, на то, что хорошо и что плохо, не мог. И он не любил
самого себя, не уважал, и пил еще больше. Конечно, не только поэтому - он
был слаб, любил друзей, никому не мог отказать, настоять на своем... Но не
будь в нем такого внутреннего разлада, он бы мог как-то примириться с собой.
Внушенные с детства ценности - как нужно жить, что делать, доконали его.
Если бы не это, жизнь, возможно, продолжалась бы, пусть не такая, какую
готовила ему мать. "Жизни нет альтернативы" - говаривал один неглупый
человек.
Я далек от того, чтобы обвинять. Наши недостатки - продолжения наших
достоинств, примененных с излишним усердием, жесткостью и слепотой. И
все-таки, мать была слишком сурова с ним. Она всегда ставила ему в пример
меня, и это долгие годы мешало нашему сближению. Я был таким же нетерпимым,
и он ждал от меня только осуждения, был заранее к этому готов, а если не
встречал, то подозревал.
Когда мать умерла, он уже не мог освободиться. Напившись, он говорил,
что несчастлив, одинок, никто его не понимает, жизнь разочаровала его, и он
ею не дорожит. Как-то он сказал мне... Тогда он, выпив, уже говорил что-то
невнятное, и вдруг прорвались ясные слова - " не будь тебя, не было бы и
проблемы..." Мне стало не по себе: хотя он и был пьян, но я видел, что это
не бред, а давно живущая в нем мысль. Это было ужасно слышать. Я осознал,
насколько он был уязвлен, насколько "повреждена" была та оболочка, которую
каждый из нас выстраивает вокруг себя.
Потом он преуспел в бизнесе, осуществил свою мечту - стал богат. Он с
восторгом рассказывал мне о комфорте на Западе, он искренно любил деньги,
хорошую одежду, еду, выпить и прочее... все это было важно для него. Его
выдавал тон, и выражение лица - счастливое, хотя говорить он пытался с
иронией. Он не мог признать своих привязанностей - он их глубоко стыдился. А
истинным, интересным, заслуживающим уважения считал то, что делал всю жизнь
я, то есть, творческие дела. Он любил и умел работать руками, но, опять же,
мало ценил это. По своему отношению к жизни он был в отца слабый, мягкий - и
с ценностями, глубоко внушенными ему матерью. Так сложилась наша с ним
жизнь, что эти ценности не доставались легко: беднота, провинция, где мы
выросли, скудная среда, все это надо было преодолевать. Он не смог, его
затянула простая жизнь, которую он в сущности любил. Мать требовала от него
невозможного. Мне ее воспитание помогло, а для него оказалось одной из
главных причин смерти. Она учила его только хорошему, но поставила перед ним
слишком жесткие условия - только так должен!.. А он оказался другим, хотел
другого... И этот внутренний конфликт его погубил.