"Дан Маркович. Предчувствие беды" - читать интересную книгу автора

- от неясного ума. Так что со мной, если избегать путаных рассуждений и
долгих слов, остается, как старый верный пес, только она - странная
простота. В моих любимых картинах нет идей, только свежий взгляд на простые
вещи, и я люблю их больше всего, даже больше жизни, хотя, конечно, предпочту
жизнь картине, но только из-за животного страха смерти, что поделаешь, это
так.

***
Нет, в тот вечер не уезжали, наоборот, приехали погостить на родину два
новых американца, два веселых хитреца, весь мир провели своими выдумками, но
живописи никакой, посмеялись над идиотизмом, для живописи маловато... Кто-то
привел их, многие тогда приходили, у меня всегда была еда и выпивка, и я не
мешал никому. Насчет отношения к себе не обманывался, "новые" считали меня
устаревшим, старые презирали за интерес к новым... но все знали, что я
покупаю, и приходили. Так и Мигель случайно появился, не помню, с кем... в
тот вечер было человек двадцать. Невысокий, худощавый до жилистости, смуглая
физиономия, нож, а не лицо... Был бы красив, если б не сломанный нос.
Сколько ни ел, всегда голоден, русский, кажется, наполовину, еще грек или
испанец, а может еврей, не знаю, национальность для меня не в счет, одна из
самых пошлых бирок на наших клетках. Как только появился в дверях,
показалось, что пьян, но спиртным не пахло... тогда ему было около тридцати.
То тих и робок, то брызжет дешевым юмором, трещит без умолку... Впрочем,
иногда довольно умно говорил. Но, понимаете, я сразу чувствую таких - с
гнильцой... Считается, что талант все искупает, я всегда с ожесточением
спорил, ничто не искупает, талант как хвост или другой отросток от природы,
вот и тащит за собой всю жизнь... Уверен, что прав, но ожесточение - от
зависти. Как заходит разговор о Мигеле, тут же забываю про логику и
справедливость... и ничего с собою поделать не могу.
Я сразу тогда понял, с ним дела не имей, держись подальше. Всегда
говорил себе, картины - одно, а с художником соблюдай дистанцию. Всегда
получалось, а в прошлом году не получилось.

***
Конечно, приятного было мало, и конец ужасный... но я многое понял.
Но я не хотел в своей жизни ничего менять! Всегда избегал жизненных
трагедий, сложностей, хотя не сумел в молодости, но это другая тема... Если
живешь один, то многого можно избежать и не заметить. Дом свой, работа,
картины... Нет, картины, дом, работа... новые, новые картины...
Но в последние годы все равно сложностей хватало. От сорока до
пятидесяти еще карабкаешься вверх, пусть с напряжением, если сравнить с
предыдущим десятилетием, но усилия чувствуешь как радость, мощно
преодолеваешь... А от пятидесяти до шестидесяти... это мои десять... они
совсем другие... И поездка еще добавила.
И не просто добавила, все усложнила, я стал другим. После приезда
чувствую, совсем чужое вокруг, хотя что может за месяц измениться... Многое
может, перестал карабкаться, остановился. Понял, как легко жизнь, величайшее
благо, становится мучением и непосильной ношей. Cпособность чувствовать
напряженно и сильно - обоюдоострое оружие, жить тем страшней, чем больше
можешь. Настроение сильно изменилось, сильно. Мне не нужно больше покупать
картины, ежедневно смотреть. И в музеи ходить почти перестал. Зайду в зал...