"Анатолий Мариенгоф. Это вам, потомки! ("Бессмертная трилогия" #3)" - читать интересную книгу автора

кое-что перемонтировать. Вот, например, Илья в "Литературном наследстве"
готовит том по советской литературе 20-х годов. Я бы для этого тома "Мой
век" приготовил, кое-что изъяв, кое-что взяв из других разделов, нарушив
хронологию в порядке "лирических отступлений" и проекции в будущее.
Совершенно неожиданный, но исключительно интересный получился в
воспоминаниях А. Б, не кто иной, как В. И. Качалов... Менее интересен
Маяковский - как-то скуповато о нем сказано, много знакомо в лучших
вариантах. Никто никогда не пройдет мимо того, что написал А. Б, о Есенине.
Все это, мне кажется, еще более значительно, чем "Роман без вранья". Как мне
жаль, что я не редактор большого журнала!.. Я бы на свой риск напечатал А.Б.
Мариенгофа, как К. Симонов печатает воспоминания Любимова или как "Литер.
Москва" печатала стихи Заболоцкого".

* * *

Салтыкову уже было совсем плохо. Неожиданно кто-то явился проведать
его.
- Занят, скажите, - прохрипел Салтыков, - умираю.
Форму объявления о своей смерти он написал сам:
"Такого-то числа и месяца скончался писатель М. Е. Салтыков (Щедрин).
Погребение там-то и тогда-то".
И распорядился напечатать это объявление в "Новом времени", "Новостях"
и "Русских ведомостях". В Москву же сообщить телеграфом.
Хорошо бы умереть не трусливей.
Только вот объявления о моей смерти "Известия" и "Правда" не
напечатают. И превосходно! Биография должна быть цельной. Портить ее не
надо.

* * *

Одну очень знаменитую актрису, не слишком разборчивую в своих любовных
встречах, я спросил:
- Для чего вам нужны эти ничтожные романы?
- Для блеска глаз, Толечка! - ответила она.
Последний роман ее с жирнозадым завмагом уж больно противен был.
- Не понимаю, милая, как вы с ним можете... - брезгливо проворчал я.
- А я, Толечка, в это время зажмуриваю глаза и шепчу: "Шляпки, шляпки".

* * *

Кирилке:
- Во, брат, это артист!.. Всем артистам артист!.. Голос-то! А?...
Пожалуй, если окошко раскрыть, его б и на Литейном слышно было, и на
Невском... А?

* * *

При царе интеллигентные молодые люди сплошь и рядом с высшим
образованием шли на военную службу "вольноопределяющимися". Так это
называлось. И там фельдфебель, полуграмотный хам, орал на них, обучая