"Григорий Марговский. Садовник судеб (роман) " - читать интересную книгу автора

- А давай смоемся? - предложил свой вариант подружке. - Жди меня под
козырьком кинотеатра: оттуда рванем вместе.
Все бы ничего, да кургузая официантка оказалась куда прытче рептилии,
которой сперва показалась. Лениво труся по направлению к вожделенному
силуэту у касс, я учуял за собой погоню из вестерна.
- Держи паскуду! - припустила галопом халда в переднике.
Нашкодивший фраер метнулся в тупиковый двор. А там - высоко идейный
абориген заломил ему руку с назидательным речением:
- Скажи спасибо, паря, что сегодня наши "козла" не забивают!
Впрочем, козлом отпущения я-таки стал в тот день. Пожав обильный урожай
оплеух - за всех, безнаказанно улизнувших когда бы то ни было
прежде, -расплатился за свою выходку по тройному тарифу. В противном случае
заполнившие гадюшник подавальщицы грозили мне каталажкой.
- Дома дите некормлено! - стыдила меня взъерошенная фельдъегерша
(позже, в иммиграции, примкнув к шустрой клике тель-авивских гарсонов, я
сполна удостоверюсь в ее моральной правоте).
Иветта заняла пятерку у знакомой, случайно наблюдавшей эту жанровую
сценку.
- М-да, своеобразный же у тебя вкус! - прокомментировала та.
- Что ж, первый блин комом. Может быть, нам все-таки стоит заняться
гангстеризмом? - пошутил я, едва выпутавшись из силков.
- Будь так добр, - вскинулась моя возлюбленная, - помоги мне поскорей
забыть про эту буффонаду!
Ира больше месяца не отходила от кульмана. Ее поглощенность дипломом
развязывала мне руки. Поскольку пересдача планировалась лишь в октябре,
сопротивление материалов мало меня тревожило.
Честно говоря, никто особенно и не сопротивлялся. В ботаническом саду
Катя Покровская подсела ко мне сама:
- Молодой человек, вы случайно не поэт?
- Попали в точку.
- О! Как любопытно!
Экзотика, впрочем, весьма спорна, и причин тому много. Во-первых,
хроническим хворям неизбежно сопутствуют кривотолки. Во-вторых, погружение в
себя чревато отрешенностью от насущного. Наконец, каждой строчкой, каждой
своей очередной темой ты задаешь фазы собственного развития...
Так, крестовый поход детей надолго замкнул мое сознание на
медиевистике. О нем я в свое время вычитал еще в оранжевой десятитомной
энциклопедии. В 1212 году в парижском аббатстве Сен-Дени 12-летний Этьен
перстом указал своим ровесникам на Гроб Господень. Возможно, троекратность
апостольского числа в этой увертюре и послужила катализатором мистического
взрыва, грянувшего в моей душе. Метафизическая история - вот пучина, в
которой я духовно сгину без остатка. Паладинов же оприходуют старательные
компрачикосы: обратив их, прозрачных как стеклышко, в карликовых арлекинов
для монарших дворов...
Эксперимент с Покровской довольно быстро заглох. У меня в спальне она
выспренне глаголала про живописца, мазохистская страсть к которому
испепеляет ее нутро. Жуиром подбоченясь, я стремительно сбил ее стрелку с
азимута.
- Боже, что ты натворил! - ужаснулась она. - Я ведь теперь люблю не
его, а тебя!