"Томас Манн. Тонио Креген (Новелла)" - читать интересную книгу автора

избрал и пошел по нему тихо, крадучись, словно по запретной тропе, ощупью
пробираясь во мраке, неодолимо влекомый этой глупой, блаженно баюкающей
музыкой, теперь уже явственно доносившейся до него.
На веранде было темно и пусто, но дверь в зале, где уже ярко горели обе
большие керосиновые лампы с блестящими рефлекторами, стояла настежь.
Тонио Крёгер бесшумно прокрался на веранду, и от воровского наслаждения
- стоять здесь, в потемках, незамеченным и следить за танцующими - у него
по спине пробежали мурашки. Глаза его торопливо и жадно выискивали в толпе
тех двоих...
Веселье было в полном разгаре, хотя бал начался всего каких-нибудь
полчаса назад; впрочем, все танцоры уже явились сюда возбужденные и
радостные от совместно проведенного веселого, беззаботного дня.
В гостиной, которую Тонио Крёгер.видел, когда решался несколько
податься вперед, за карточными столами, куря и потягивая вино,
разместились пожилые мужчины; другие сидели по углам возле своих жен или
вдоль стен на плюшевых стульях и смотрели на танцующих; они упирались
руками в растопыренные колени и, раздувая щеки, удовлетворенно пыхтела.
Мамаши, сложив руки под грудью и склонив набок головы в маленьких шляпках
на макушке, наблюдали за весельем молодежи. На эстраде, сооруженной у
одной из стен, что было сил наяривал" музыканты. В числе инструментов была
даже труба; она трубила осторожно, словно боясь собственного голоса, но
все равно то и дело заглушала остальные инструменты... Одни пары,
покачиваясь и кружась, скользили в танце, другие рука об руку
прогуливались вдоль зала. Одеты все были не по-бальному, а так, как
одеваются для воскресной загородной прогулки: кавалеры в не слишком ладно
скроенных костюмах, видимо заботливо сберегавшихся в будние дни, молодые
девушки в воздушных светлых платьицах с пучками полевых цветов у ворота. В
зале попадались и детишки, продолжавшие плясать, даже когда умолкала
музыка.
Распорядителем бала и дирижером был долговязый чиновник почтового или
какого-то другого ведомства, в визитке с разлетающимися фалдами, с
моноклем в глазу и подпаленными волосами - провинциальный лев, живое
воплощение комического героя из датского романа. Юркий, обливающийся
потом, весь ушедший в свое занятие, он, суетливо виляя задом, поспевал во
все концы, мягко ступал на носки и выписывал ногами, обутыми в остроносые
штиблеты, какие-то мудреные вензеля; размахивая руками в воздухе, он
отдавал распоряжения, что-то кричал оркестру и хлопал в ладоши; вокруг
него все время реяли концы огромного банта, прикрепленного на плече, -
знак его особых бальных полномочий, на который он нет-нет да и бросал
нежные взгляды.
Да, и они были здесь, те двое, что прошли сегодня перед Тонио Крёгером
в сиянии солнечных лучей; он снова видел их и содрогнулся от радости,
заметив обоих сразу. Ганс Гансен стоял у двери, совсем близко от него.
Широко расставив ноги и слегка нагнувшись вперед, он спокойно уплетал
громадный кусок песочного торта, держа руку горстью у подбородка, чтобы не
просыпать крошек. А там, у стены, сидела Ингеборг Хольм, белокурая Инге.
Почтовый чиновник как раз подлетел к ней, чтобы с изысканным поклоном,
заложив одну руку за спину, а другой грациозно касаясь груди, пригласить
ее на танец. Но она в ответ только покачала головой и объяснила, что очень
запыхалась и должна немного передохнуть, после чего кавалер уселся рядом с