"Генрих Манн. Голова (Трилогия "Империя", Книга 3) [И]" - читать интересную книгу автора

- Почем вы знаете!.. - Терра пристальнее вгляделся в актера. У него
были синеватые круги под глазами, переносица отливала белизной.
Мангольф шел впереди с Леей, но на полшага отступя, как Куршмид с
братом, и умоляюще склонялся над полями ее шляпы. Она бросила через плечо:
- Почему вы ни разу не приехали? Скажите мне причину, за которую я
могла бы ухватиться.
- Подумайте хорошенько, - сказал Терра Куршмиду. - Ведь я все-таки беру
деньги от ярмарочной девки, вы сами видели.
- А кто знает, для кого вы берете их? Я знаю! Для вашей сестры: вы
купили ей фальшивый жемчуг, чтобы она получила ангажемент.
- Вы меня прямо пугаете своей проницательностью!
Мангольф тем временем говорил Лее:
- Ну, а если я в самом деле боялся, что вы повредите моей будущности?
- Я добьюсь успеха!
- Тем более. Такие успехи, как ваши и вашего брата, пагубны, к ним
относятся с подозрением. Вы не знаете борьбы. Почему я люблю тебя?
- Потому что ненавидишь его, - сказала сестра.
Куршмид заклинающим жестом протянул руки:
- Отныне я ваш друг, с этой минуты я предан вам телом и душой. Проживи
я хоть восемьдесят лет - я ваш друг неизменно!
Терра пожал протянутые руки, заглянул ему в глаза и молча пошел дальше.
"Так приобретаются друзья", - подумал он.
Мангольф говорил Лее у дома, перед которым она остановилась:
- Ты никого другого не любишь, я знаю.
Она беспечно засмеялась; тогда он стал теснить ее к подъезду и при этом
коснулся грудью ее груди; ей пришлось откинуть назад голову.
- Не растрачивай себя, - сказал он у самых ее губ. - У нас с тобой это
на всю жизнь.
Куда девалась ее беспечность, на лице смешались смех и мука, она
вздохнула. "Я знаю". И вдруг оттолкнула его, но он потребовал, чтобы она
ждала его в подъезде, и поспешил прочь, так как брат ее был уже совсем
близко.
- Вы хорошо умеете гримироваться? - спросил Терра Куршмида. - Тогда
приходите ко мне завтра в четыре часа и захватите с собой все необходимое,
чтобы по указанному образцу превратиться в важного господина лет пятидесяти,
прическа на пробор, без бороды, упитанный. Спокойной ночи.
С этим он оставил Куршмида и подошел к сестре. Он увидел убогий дом и
перед ним ее, воплощение роскоши и красоты. Тем бодрее сказал он:
- Ты убедилась сама, - мы можем все, чего хотим.
- Ах, милый, все случилось так, как должно было случиться, -
пробормотала она и отошла, словно прячась, в угол за дверью. Брат хотел
проводить ее наверх, она отрицательно покачала головой. Он спросил, чего она
ждет, она промолчала. Тогда умолк и он, постоял безмолвно и расстался с
сестрой.
На дальнем углу улицы кто-то скрылся в тень. Терра, хотя его путь лежал
именно в ту сторону, пошел в противоположную. Он думал: "Предавать и
покидать друг друга. Бороться друг с другом, обретать и отрицать друг друга.
Ненавидеть друг друга, быть обреченными друг другу, - а ведь нам нет и
двадцати пяти лет".