"Генрих Манн. Бедные (Трилогия "Империя", Книга 2)" - читать интересную книгу автора

- А ваш - настоящий? - с иронией осведомилась Анклам.
Густа было взвилась, но тут же величественно опустилась в кресло.
- Пожалуйста, проверьте сами. - И, сняв ожерелье, предупредительно
надела его на гостью. На маленькой Анклам оно висело до колен.
- Ну, как? - спросила Густа.
- В самом деле, очень мило, - сказала Анклам. - А как по-твоему, дядя
Попп?
- Побрякушки, - сухо ответил генерал, но, несмотря на его холодность,
чувствовалось, что лед разбит.
Геслинг со своего места увидел, что Густа довела дело до конца. Тогда и
он изменил тон.
- Теперь мы будем действовать по-другому, - заявил он. - До сих пор я,
так сказать, вел с вами переговоры...
- И предлагали мне сто тысяч марок.
- Потому что хотел убедиться, до чего может дойти ваша наглость. Но
переговоры кончены. Я твой хозяин и приказываю тебе отдать письмо!
Адвокат Бук взял на себя обязанность укротить Лени, которая то и дело
вскакивала с места и пыталась что-то сказать. Но вот он засеменил к дверной
нише, где, уронив голову на руки, сидела его жена. Он приподнял ее лицо,
умоляюще заглянул в глаза. Увидев это, юный Ганс отошел в сторону.
- Мы сейчас в большой опасности, - шепнул Бук на ухо жене. - И виноват
я.
Он прочел в ее взгляде восхищение.
- Ты действительно помог этому рабочему?
- Да. Вопреки интересам твоего брата.
- Ну, он уж как-нибудь перенесет это.
- А мы? - спросил Бук.
С застенчивой улыбкой она спросила:
- Если Дидерих отвернется от нас - мы погибли?
- Нам придется отказаться от привычной жизни.
- Я сделаю это охотно.
- А я - нет. Я буду держать его в руках. Как и до сих пор, он пойдет на
все, ведь у него совесть нечиста и слишком многие помнят, что он смешал с
грязью моего бедного отца. Я для него - живой укор, а в будущем стану и
угрозой. - Полное актерское лицо Бука и в самом деле стало выглядеть
угрожающе.
- И ты решился бы действовать против него?
- На это меня еще хватит. Если вопрос будет поставлен ребром, я
возьмусь вести дело этого рабочего, и Дидерих увидит, как я сумею отомстить
за все.
Эмми снова опустила голову.
- Все равно он будет давать нам деньги. Это невыносимо.
- Все стало невыносимым, - пробормотал Бук.
- Зеркало сюда! - приказала Густа слуге и, когда тот принес, сама
подставила его маленькой Анклам.
- Только на вас, дорогая, этот жемчуг имеет настоящий вид, - сказала
она, и в ее тоне чувствовалось самопожертвование. - При моих седых
волосах... Но как я счастлива преподнести вам этот скромный дар в память о
чудесных летних днях, за которые мы так признательны вам и вашему уважаемому
дядюшке.