"Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк. Из далекого прошлого. Воспоминания " - читать интересную книгу автора

Каких-нибудь сорок лет, - и все кругом изменилось. В какую глушь сейчас не
приходят великолепные иллюстрированные издания необыкновенной дешевизны?
Где вы не встретите иллюстрированный журнал, иллюстрированную детскую
книжку или детский журнал?
Наша библиотека была составлена из классиков, и в ней - увы! - не было
ни одной детской книжки... В своем раннем детстве я даже не видал такой
книжки. Книги добывались длинным путем выписывания из столиц или случайно
попадали при посредстве офеней-книгонош. Мне пришлось начать чтение прямо с
классиков, как дедушка Крылов, Гоголь, Пушкин, Гончаров и т.д. Первую
детскую книжку с картинками я увидел только лет десяти, когда к нам на
завод поступил новый заводский управитель из артиллерийских офицеров, очень
образованный человек. Как теперь помню эту первую детскую книжку, название
которой я, к сожалению, позабыл. Зато отчетливо помню помещенные в ней
рисунки, особенно живой мост из обезьян и картины тропической природы.
Лучше этой книжки потом я, конечно, не встречал.
В нашей библиотеке первой детской книжкой явился "Детский мир"
Ушинского. Эту книгу пришлось выписывать из Петербурга, и мы ждали ее
каждый день в течение чуть не трех месяцев. Наконец, она явилась и была,
конечно, с жадностью прочитана от доски до доски. С этой книги началась
новая эра. За ней явились рассказы Разина, Чистякова и другие детские
книги. Моей любимой книжкой сделались рассказы о завоевании Камчатки. Я
прочитал ее десять раз и знал почти наизусть. Нехитрые иллюстрации
дополнялись воображением. Мысленно я проделывал все геройские подвиги
казаков-завоевателей, плавал в легких алеутских байдарках, питался гнилой
рыбой у чукчей, собирал гагачий пух по скалам и умирал от голода, когда
умирали алеуты, чукчи и камчадалы. С этой книжки путешествия сделались моим
любимым чтением, и любимые классики на время были забыты. К этому времени
относится чтение "Фрегата "Паллады" Гончарова. Я с нетерпением дожидался
вечера, когда мать кончала дневную работу и усаживалась к столу с заветной
книгой. Мы путешествовали уже вдвоем, деля поровну опасности и последствия
кругосветного путешествия. Где мы не были, чего не испытали, и плыли все
вперед и вперед, окрыленные жаждой видеть новые страны, новых людей и
неизвестные нам формы жизни. Встречалось, конечно, много неизвестных мест и
непонятных слов; но эти подводные камни обходились при помощи словаря
иностранных слов и распространенных толкований.


КНИЖКА


I

Лет до восьми моя жизнь с братом, который был старше меня года на два,
не выходила зимой из границ комнаты, а летом - двора, небольшого садика и
огорода. "Улица" для нас еще не существовала, и мы видели ее только из окна
или проходили по ней под конвоем няни. Благодаря комнатному воспитанию мы
росли бледненькими и слабенькими господскими детками, которые отличались
послушанием и боялись всего, что выходило за пределы нашего дома.
Товарищество, впрочем, нахлынуло разом, когда мы начали ходить в
заводскую школу. Мы как-то сразу получили полную детскую свободу и сразу же