"Игорь Малин. К вопросу о духовности и ее сущности " - читать интересную книгу автораТеперь мы подошли к теме о покаянии, которая неизбежно сопрягается с опытом
нашей жизни. "Покаяние, - пишет Григорий Палама, - является началом, и серединой, и концом христианского образа жизни"[41]. Действительно, покаяние - это начало христианского пути, начало духовной жизни. К покаянию человека ведет Господь (Рим 2:4, 2 Тим. 2:25). Покаяние предшествует обращению (Деян. 3:19) и крещению (Деян. 2:38). Вера также берет свое начало в покаянии (Мк. 1:15). Посредством покаяния врачуются раны, нанесенные болезнью греха (Евр. 6:6). Поэтому мне хотелось бы, всего в нескольких словах, попытаться показать связь между понятиями "покаяние" и "духовность". По справедливой мысли Трубецкого, "покаяние имеет источник свой в Боге, который наполняя мысль и сердце человека, возрождает его, дает новый смысл и содержание его жизни. Но от воли человека требуется усилие, чтобы принять и усвоить волю Божию"[42]. "Необходимо собственное усилие, - замечает адвентистский богослов Яков Коман, - аскетическая жизнь, в нашем старании прийти в единение с Богом во Христе, чтобы быть Ему отрадными"[43]. Итак, с нашей стороны необходимо "усилие". В чем оно заключается? В евангельской притче "О блудном сыне" есть удивительная по своей глубине фраза, которая говорит нам о той внутренней тоске по отчему дому, которая проснулась в этом человеке: "Пришед же в себя" (Лк. 15:17). Вот тот первый шаг человека к Богу, который так хорошо знаком каждому из нас, когда в один из моментов нашей жизни мы вдруг "пришли в себя", очнувшись от земной дремоты, услышав внутренний зов веры, почувствовав собственное одиночество, ощутив духовный голод. Прийти в себя... Это значит не только осознать свое сиротство и духовную нищету, но и принести покаяние. У Надежды Александровны Павлович есть стихотворение, описывающее это удивительное качество души: Горький дар покаяния, Всех он слаще даров. Пусть несет он молчание, Став границею слов. Пусть явил он ничтожество Нашей меры земной И грехов моих множество Положил предо мной. Даже самое белое До конца не бело. Все, что в жизни я сделала, Не алмаз, а стекло. Но приходит Спасающий Не к Небесным Святым, Этот Свет немерцающий Сходит к людям простым. И когда Он спускается В скудный мир маяты, То душа откликается У последней черты.[44] |
|
|