"Курцио Малапарте. Техника государственного переворота [V]" - читать интересную книгу автора

Германии, державшей в осаде Берлин, либо уступить Берлину, державшему в
плену незаконное правительство. Кому передать власть: Бауэру или рабочим
советам, которые уже создавались в предместьях? В результате путча Капп
взял под свой контроль лишь рейхстаг и министерства. Положение осложнялось
с каждым днем, не оставляя правительству путчистов ни средств, ни
возможностей для политической игры. Вступить в переговоры не только с
левыми, но даже и с правыми партиями казалось нереальной задачей. Силовые
действия привели бы к непредсказуемым последствиям. Солдаты фон Лютвица
попытались было заставить рабочих вернуться в цеха, но дело кончилось лишь
бесполезным кровопролитием. На берлинских улицах лежали трупы: роковая
ошибка для революционнного правительства, забывшего позаботиться об
электростанциях и вокзалах. От этой первой крови все
детали государственного механизма безнадежно заржавели. Арест нескольких
высокопоставленных чиновников министерства иностранных дел, случившийся на
исходе третьего дня путча, показал, какой ущерб нанесло неповиновение
германской бюрократии. Пятнадцатого марта в Штутгарте было созвано
Национальное собрание; докладывая президенту Эберту о кровавых событиях в
Берлине, Бауэр заметил: "Ошибка Каппа в том, что он нарушил беспорядок".

Да, хозяином положения был именно он, Бауэр, человек средних
способностей, человек порядка, единственный, кто понял, каким грозным
оружием в борьбе с путчистами может стать беспорядок. Консерватор,
проникнутый уважением к власти, либерал, чтущий законность, демократ,
верный парламентской форме политической борьбы, ни за что не согласились
бы на незаконное вмешательство пролетарских масс, не решились бы
использовать для защиты государства всеобщую забастовку. Лишь Макиавелли в
своем "Государе", приводя многочисленные примеры из истории греческих и
азиатских тираний, а также итальянских княжеств эпохи Возрождения,
разрешал призывать на помощь народ, чтобы защититься от дворцового
переворота или вероломного нападения. Макиавеллиевский государь был,
конечно, более консервативен, чем тори викторианской Англии; однако идея о
незыблемости государства не входила в число его предрассудков и не была
частью его полити-
ческой культуры. Но у правителей современной Европы, как консерваторов,
так и либералов, преданность государственной идее не позволяла привлечь
пролетарские массы к незаконной акции, какая бы грозная опасность ни
нависла над государством. Позже кто-то в Германии задавался вопросом: а
что бы сделал Штреземан, окажись он на месте Бауэра. Несомненно, Штреземан
расценил бы бауэровский призыв к всеобщей забастовке как "запрещенный
прием".
Тут необходимо заметить, что к такому неординарному решению Бауэра
логически подвела его марксистская выучка. Всеобщая забастовка как
законное оружие, используемое демократическим правительством для защиты
государства от военного или коммунистического переворота, - такая мысль не
могла быть чужда человеку, изучавшему Маркса. Бауэр был первым, кто
применил один из постулатов марксизма для защиты буржуазного государства.
Его пример имеет большое значение в истории революций нашего времени.
Но вот семнадцатого марта Капп объявил, что слагает с себя власть,
поскольку "в столь тяжелой ситуации всем партиям и всем гражданам Германии
необходимо было объединиться, чтобы противостоять угрозе коммунистического