"Олег Малахов. Inanity" - читать интересную книгу автора

континентах ее интересов. Она успела погрузиться в самолет, и Пьер оставил
тело свое в бассейне, глаза вынул, и успокаивал себя лишь тем, что теперь
все равно ему не увидеть ее. Лучи Багамских островов - все, что у нее
оставалось. Так далеко она еще никогда не улетала. Она посетила приют, в
котором содержались дети Пабло и Марии, они не пили алкоголь, как их
сверстники, они облизывались, когда нянечка приносила им кокосовые орехи, и
разбивала на их глазах, сок проникал в глаза, и они начинали видеть свои
выступления на сценах древней Греции. А она прилетела и посетила приют. Она
думала, что Апулей не встретит ее, спускающуюся по трапу. Она ошибалась в
очередной раз, когда уверилась в своем безрассудстве, протирая глаза, и не
узнавая Апулея. Он носился вокруг нее, не испытывая стеснения, а она не
могла верить, как льдинка, боящаяся растаять, когда зима уже завершается, но
оставляет надежду на последние морозы. езонным было бы подождать его в
VIP-зале. Но Апулей неожиданно увлекся некой латиноамериканкой, оставив
позади Климентину.
До остатка.
аскат грома в морге. Гастроном - напротив. И замкнутость
непреодолимая. аспушив волосы, рюкзак с карманами. Останови inanity.
....
......
...
..

Ночью Климентина не могла спать, ее крик никто не считал человеческим,
токсинами заполнялась полость рта Климентины, эманацией называла она
поведение своих соседей. Она кричала моим голосом, моим нутром. Ей нельзя
было доверять мечты моей молодости, она их раскрасила в свои буйные краски,
чувственные и несмываемые. Без касаний и без дыхания вплоть до состояния
затухания, в эпилепсии, смешивая расстояния, Климентина разбивала мои мечты,
и топтала осколки или сжигала обрывки, доедая и перерабатывая все вкусное,
что покоилось в трюмах моего маленького кораблика, в парусах которого она
спрятала мертвую чайку, отдав ей свое имя. А когда я спрашивал у нее, умеет
ли она плакать, рыдал сам, утираясь ее платками с вышитыми на них ласковыми
сердечками. Упиваясь созерцанием моей грозы, Климентина говорила со своими
любимыми игрушками, и впоследствии от меня ничего не оставалось. Ее куклы
оживали и отрезали разные части моего тела, и дарили своей хозяйке, а коала
преподнесла ей мое сердце.
Апулей мучил себя попытками влюбиться. Латиноамериканка до поздней ночи
рассказывала ему о своей бабушке, которая видела совокупляющихся пантер
каждое утро, ожидая рождения девочки.
есурсы страны были чрезвычайно бедны, реставрационные работы
проводились медленно и не вдохновенно. Когда Климентина побывала здесь
впервые, ей рассказывали про меня прохожие: Он прекрасно учился в школе, не
дрался с собутыльниками из всех школ, которые он посещал. Концерты его
нравились супермоделям, он сношался с ними в гостиницах, в которых он жил,
их приветствовали его коллеги по группе и наполняли их бокалы вином, а свои
заливали виски и водкой, напивались и любили друг друга, ему не терпелось
выпустить новый сингл, ему всегда хотелось этого, каждая новая песня ему
казалась намного лучше предыдущей, но любил он их одинаково. Он обсуждал с
Лари будущее музыки и не верил Алу, который уверял его в том, что она