"Максим Макаренков. Мой Сашка любит яблоки, Что-то изменится, Драйв (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

- Можно. А горло у тебя есть чем промочить? - улыбнулся воин.
- А-а, так мы это. Не извольте беспокоиться! Мы это мигом! - рванул к
телеге крестьянин. Исчез под тентом, через мгновение выпрыгнул, подвернул
впопыхах ногу, шлепнулся наземь. Крепко приложился брюхом, но запечатанный
кувшин не выпустил. Встал и, покряхтывая, похромал к костру.
- Вот, господин. Хорошее вино. Я, это, два года тому на ярманке купил.
Ну, а теперича, решил, значиться, с собой его. Думаю, дай доеду, а как к
камню тому идти, его, значит, и того... Ну, да вы это, не побрезгуйте.
Старик пригубил вино. Приподнял бровь. Вино, на удивление, оказалось
неплохим. Сделав пару основательных глотков, отдал кувшин Мартину.
- Не стесняйся. Пей тоже.
Крестьянин позволил себе небольшой глоток и вернул кувшин на другую
сторону костра.
- Зачем мне это надо, спрашиваешь... - Седой сделал еще пару глотков. -
Ты вот за сохой ходить больше не можешь. А я... Я спать не могу. Крови на
мне много. Очень много. Я как про степь услышал и про Полдень, так и решил,
в отставку выйду да и брошу все. Пойду туда.
Кувшин неторопливо переходил от старика к Мартину и обратно. Глаза у
обоих уже блестели, но языки еще не заплетались.
- А вот скажите, господин. Вот это откуда все, значит. Я же как... Я же
лошадь запряг, да поехал. А вот откуда это все? Вот имя, значит, отдать?
Старик задумчиво хмыкнул. - Ну, ты и спросил. Я же тебе не книжник. Мое
дело глотки резать да головы разбивать. Но с умными людьми говорил. Они мне
так рассказывали. Вроде, понимаешь, каждое имя, оно не просто так, а со
смыслом. И чем больше лет миру, в котором мы живем, тем больше всякого
смысла разного, всяких историй на каждом имени. Тем тяжелее это имя. Ну, и
вроде бы есть в этой степи, куда ты ехать решил, место, где можно от имени
своего избавиться. Вроде как груз сбросить.
Старик надолго замолчал, потом резко бросил - Спать давай. Утро скоро.


***

Поезд. Изящный откидной столик, на нем хрустальный графин с вином.
Открываю окно, зажигаю сигарету и задумчиво смотрю на пролетающие мимо
осенние пейзажи. Мраморные развалины давно заброшенных городков.
Перекрученные, безумные дубы, давно забывшие, сколько веков они стоят. Нитка
голубовато-прозрачного монорельса, свист нашего поезда, прозрачное осеннее
утро. Безлюдье. Мир сгибается под тяжестью прожитых лет, но еще больше - под
тяжестью имен. Прав, прав тот старик.
Наливаю себе бокал вина, делаю большой глоток. Глубоко затягиваюсь.
Мартин и тот воин, они не единственные. Их, идущих к Полдню, все больше. В
этом мире, в других. Те, кого мы привыкли называть донорами. Имена давят на
них, имена давят на нас.
Я выхожу на конечной станции и вскидываю на плечи рюкзак. Я чувствую
невероятную бодрость. Все мои доноры сейчас испытывают самые сильные, за всю
свою жизнь, эмоции. Мой мир гибнет. Я уезжал из впавшего в безумие города.
Но мне все равно. Я очень устал. Я очень устал. Я очень устал.
Я не знаю, кто я. Я не знаю, кто я. Я не знаю, кто я.
Меня называют по имени и ждут, что я буду действовать определенным