"Максим Макаренков. Мой Сашка любит яблоки, Что-то изменится, Драйв (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

на город, подобрав какую-то ветку, бесцельно ворошил опавшие листья.
- А самое забавное во всей этой ситуации то, что мы с вами, самые
натуральные подопытные кролики. Или крысы. Поманили нас - мы и рванули за
сладким кусочком. Вели нас с самого начала. Небось, еще и показания
какие-нибудь снимали, - сорвался на визг подполковник. - И когда ребята
твои, Георг, с ума сходили, тоже наверняка снимали!
Максименко тяжело дышал, заталкивая в легкие непослушный воздух. Резко
встал, и пошел вперед, к серо-зеленым зданиям, не обращая внимания на
забытый вещмешок, автомат, на Тахашвили и Бруно.
Оперативник и паранорм переглянулись. Георг зачем-то передернул затвор
бесполезного автомата, Бруно подхватил вещмешок, оставленный Максименко.
Вскоре три силуэта исчезли в серо-зеленой дымке.


***

Майор Сергей Лурдис внезапно оглянулся. Лето, жара, пыльная улица на
окраине Новомосковска. Ставшая уже привычной фигура Слушающего, который
несколько дней неподвижно сидел на тротуаре.
Озадаченно остановился, пытаясь сообразить, что же могло привлечь его
внимание. Улица безлюдна. Звуковой фон самый обычный.
Ветер сорвал капюшон с головы Слушающего.
Сергей присмотрелся, помотал головой, словно отгоняя какое-то видение,
и пошел дальше.
На долю секунды Слушающий показался ему похожим на Константина
Борисовича Максименко.

Я и Лешка

Он родился под утро. В тот же момент родилась и я. Лежала и смотрела,
как врач хлопнул сморщенного красного мальчишку по заднице и тот обиженно
заорал. Я тоже сделала первый вздох. Воздух... Душный, наполненный запахом
медикаментов, пота, крови, страха и радости. Молодая мама затравленно, со
всхлипами хватала воздух, проталкивала его в себя. А я наблюдала за малышом
и меня переполняла нежность.
Потом я стала жить рядом с Алешкой и наблюдала за ним. Он рос.
Ворочался в кроватке и плакал по ночам. Я вставала около кровати и гладила
его нежные детские волосы. Вглядывалась в его лицо, улыбалась, когда он
успокаивался и засыпал причмокивая. Один раз поймала себя на том, что смотрю
на это и сама причмокиваю как младенец. Когда Алешка сделал первые шаги, я
металась около него бешеной кошкой и готова была разорвать родителей. Мне
все время казалось, что они недостаточно внимательны и вот сейчас он
запутается в непослушных еще ногах и грохнется об угол тумбочки. После того
как мама убаюкала его, и он, уставший и довольный своим подвигом, заснул, я
тоже свалилась, чувствуя, что эти Алешкины шаги дались мне гораздо тяжелее,
чем ему.
Время неслось вскачь, и Лешка пошел в сад. Какой же там стоял гомон!
Первый раз мой любимый человечек подрался из-за игрушки и ему в кровь
разбили нос. Он не заревел, но в глазах стояла такая обида непонимания, что
заплакала я. Ну почему я не смогла этого предотвратить. И почему не могу