"Норман Мейлер. Американская мечта" - читать интересную книгу автора

- Славная ночка для племени, - сказал я.
- Какого племени? - спросил хозяин. Было ясно, что он жаждет поскорее
избавиться от меня.
- Для человеческого племени. Ха-ха-ха!
- Послушай, Стив...
- Ухожу.
Я протянул ему бокал, словно вручая лучезарное яблоко, и вышел,
прикрыв дверь так осторожно, что замок не защелкнулся. Я обернулся, чтобы
захлопнуть ее, и вдруг почувствовал некую силу, навалившуюся на меня,
физически столь же ощутимую, как магнитное поле. "Уходи отсюда", -
произнес голос в моем мозгу. Лифт не включился. Я нажимал и нажимал
кнопку, а из шахты не доносилось ни звука. Я весь взмок. "Если ты не
уберешься отсюда за тридцать секунд, - сказал тот же голос, - твоя болезнь
совершит еще один скачок в своем развитии. Метастазы сотканы из таких вот
мгновений". И я стал спускаться по лестнице. Мне предстояло пройти десять
этажей, по два лестничных марша на каждом, двадцать маршей бетонных
ступеней, бетонных зеленых стен, кроваво-железных трубчатых перил, и я
летел вниз, преследуемый страхом, я потерял ощущение того, что живу и
пребываю на земле, это больше походило на то, что я умер, сам того не
заметив, может, так оно и бывает в первый час смерти, когда умираешь в
собственной постели, - вы бредете через бесконечно повторяющиеся
помещения, полагая, будто вы еще живы.
Дверь в парадную была заперта. Ну, конечно. Я забарабанил по ней
кулаками и колотил до изнеможения - у меня уже почти не осталось сомнений
в том, что я умер, - потом снял с ноги башмак и забарабанил им.
Рассерженный привратник открыл дверь.
- Что происходит? - спросил он. - Я поехал за вами на лифте, а вас
там не было. - Он был итальянец, мрачный и подозрительный субъект,
неудачник из мафии, - они определили его работать сюда, когда решили, что
он безнадежно туп даже для того, чтобы стоять за стойкой в каком-нибудь
безнадежном баре. - Вам на всех наплевать?
- Пошел ты на хер, приятель.
Я надел башмак и прошел мимо. И когда я уже выходил на улицу, сзади
послышалось:
- Сам пошел ты...
Пройдя быстрым шагом два квартала, я обнаружил, что забыл в гостях
пальто. Был конец марта, ночь, было холодно, куда холодней, чем на
балконе, и я задрожал, ощутив, как ветер добирается в заросли нервных
окончаний у меня в нутре. Нервы зашевелились, словно куча червей, и начали
расползаться под ветром. Привычное несчастье снова было со мной. К тому
времени я не видел Дебору уже неделю или две, и наступал момент, когда все
прочее куда-то уплывало и я просто не мог не позвонить ей. В подобные
моменты у меня бывало такое чувство, будто я сделал себе харакири и брожу
по улицам, отделив грудь от паха. Момент совершенно невыносимый - остатки
моей любви к ней, любви, сочащейся из раны, утекающей, оставляя после себя
лишь чувство безутешного одиночества, словно весь запас любви, отпущенный
мне, был растрачен попусту, и некий рок, смутные очертания которого я мог
лишь угадывать, уже предопределил последствия моего поступка. Сейчас я
ненавидел ее куда сильнее, чем любил, моя жизнь с нею была цепью удач,
неизменно и часто прерываемой неудачами, и я знал - я еще не разучился