"Норман Мейлер. Американская мечта" - читать интересную книгу автора

заслуги", не более и не менее, и определили в армейскую службу
общественных контактов. Чтобы я создавал привлекательный образ армии, что
я и делал, демонстрируя сходящую на нет хромоту. Я стал героем войны в
середине сорок четвертого года, прослужив в этом качестве сорок пятый и
пережив даже день победы над Японией, а посему передо мной открылась масса
возможностей, которые я постарался не упустить. Какое-то время я
сопровождал в поездках миссис Рузвельт, общался с нею и нравился ей.
Именно она предложила мне подумать о политической карьере. То были годы,
когда все шестеренки работали исправно: контакты и интуиция, манеры и
лепка самого себя. Все отменно притиралось друг к другу, да и я был весьма
примечательной и своеобразной фигурой: единственный интеллектуал в
американской истории, награжденный Крестом, к тому же я умел говорить со
скромным обаянием воина.
В то время партийная машина штата Нью-Йорк сортировала хлам и
выдавала мне одно за другим самые странные и неожиданные приглашения на
обед - то с кардиналом, то с епископом. ("Один вопрос, сын мой, - сказал
кардинал, - верите ли вы в Бога?" - "Да, ваше преосвященство".) Миссис
Рузвельт знакомила меня с кругами протестантской знати и с кругами
еврейской знати - все это начало складываться и рифмоваться, и
срифмовалось так хорошо, что в итоге меня выдвинули в кандидаты в
Конгресс, а затем и избрали. Конгрессмен Стивен Ричард Роджек, демократ от
штата Нью-Йорк.
Теперь я мог бы коснуться деталей и подробно обрисовать
последовательность шагов, которые в 1946 году в двадцатишестилетнем
возрасте привели меня в Конгресс, - ходы в этой партии делались отнюдь не
автоматически, но все равно это был бы лишь рассказ о моих приключениях в
той роли, которую я тогда играл. Множество кинозвезд мужского пола
завоевывают сердца женщин, которых не видели ни разу в жизни, бедным
мужьям приходится меряться силами с противником, с которым невозможно
встретиться лицом к лицу. Но есть и другие, сравнительно немногочисленные
кинозвезды, которые, обладая профилем великого женолюба, на деле являются
гомосексуалистами. Есть что-то нездоровое в их жизни, буквально в каждом
их вздохе. Нечто подобное, хотя и иного происхождения, было, пожалуй, и во
мне. В то время как любой другой молодой рекордсмен и герой войны
постоянно искал бы и добивался всевозможных любовных игрищ и отдохновений,
я зачарованно вглядывался в собственный калейдоскоп смерти. Я был не в
силах забыть четвертого солдата. Его глаза находили меня по эту сторону
барьера и возвещали мне, что смерть - нечто куда более опасное, нежели
жизнь. Я сделал бы блестящую карьеру в политике, если бы смог уверить себя
в том, что смерть - это нуль, что смерть - это всего лишь поджидающая
каждого из нас пустота. Но я знал, что это не так. Я оставался актером.
Моя личность была построена на фундаменте пустоты. Поэтому я покинул свой
политический пост почти столь же быстро, как и заполучил его, и уже в
сорок восьмом году распрощался с Демократической партией. У меня были
причины поступить так, иные, вполне достойные, иные - не очень, но один
мотив представляется мне сейчас совершенно очевидным: мне хотелось
проститься с политикой прежде, чем я потеряю себя в пропасти, возникшей
между моим публичным образом, который постоянно и почти назойливо маячил
на телеэкране, и моей тайной пугливой влюбленностью в фазы луны. Когда вы
решаете отказаться от публичного выступления лишь потому, что лик луны в