"Бетти Махмуди. Пленница былой любви " - читать интересную книгу автора

- Никогда больше не прикоснешься к телефону!

Поскольку я не могла предвидеть, как Муди будет в будущем вести себя по
отношению ко мне, мне трудно было составить какой-нибудь план действий.
Когда он угрожал мне, я утверждалась в мысли, что надо любым путем наладить
связь с посольством. Когда он был заботливым, у меня появлялась надежда, что
он одумается и увезет нас домой. Он вел себя таким образом, что принятие
каких-нибудь решений становилось невозможным. Каждую ночь я пыталась найти
облегчение с помощью порошков.
Однажды в конце августа (мы были в Иране уже почти месяц) он спросил
меня:
- Хочешь ли ты отметить в пятницу день рождения Махтаб?
Я поразилась. Махтаб исполнялось пять лет во вторник, четвертого
сентября, а не в пятницу.
- Мне бы хотелось, чтобы это было в день ее рождения.
Муди был взволнован. Он объяснил мне, что прием по случаю дня рождения
в Иране - это большое дружеское мероприятие, которое всегда устраивается в
пятницу, когда люди не работают.
Я продолжала сопротивляться. Если я не могу противостоять Муди в борьбе
за свои права, то буду бороться за каждую минуту счастья для Махтаб. Меня не
интересовали обычаи Ирана. К моему великому удивлению и неудовольствию семьи
Муди согласился устроить прием во вторник.
- Я хочу купить ей куклу, - сказала я, подчеркивая свое преимущество.
Муди и на это согласился. Мы обошли множество магазинов, отказываясь от
иранских кукол, в основном некрасивых, пока не нашли японскую куклу, одетую
в бело-красную пижаму. Во рту у нее была пустышка, и, когда ее вынимали,
кукла смеялась или плакала. Стоимость ее была по иранскому курсу около
тридцати долларов.
- Это очень дорого, - запротестовал Муди, - мы не можем столько денег
заплатить за куклу.
- И все же мы купим, - решительно заявила я, - у нее здесь нет ни одной
куклы.
Мы купили куклу.
Я надеялась, что этот прием доставит радость Махтаб, что это будет
первое светлое событие на протяжении месяца. Она ждала его с нарастающим
напряжением. Так приятно было видеть ее улыбку, слышать веселое щебетание.
Однако за два дня до этого торжества произошло несчастье. Играя на
кухне, Махтаб упала с табурета. Табурет проломился под ее тяжестью, и острый
край одной из деревянных ножек впился ей в плечо. Я прибежала на ее крик и
ужаснулась при виде крови, струящейся из глубокой раны.
Муди быстро наложил бандажную повязку, а Маджид выкатил в это время
машину, чтобы отвезти нас в больницу. Прижимая к себе рыдающего ребенка, я
слышала, как Муди утешал меня. Больница располагалась в нескольких кварталах
от нашего дома. Но нас не приняли.
- У нас нет скорой помощи, - сказал сотрудник приемного покоя,
безразличный к мучениям Махтаб.
Преодолевая уличные пробки, Маджид отвез нас туда, где оказывали скорую
помощь. Мы вошли внутрь. Страшная грязь и невообразимый беспорядок поразили
нас, но выбора не было.
Муди отвел доктора в сторону и сказал ему, что он сам доктор из Америки