"Дэвид Мэдсен. Мемуары придворного карлика, гностика по убеждению " - читать интересную книгу автора

Я с огромным трудом взбирался по лестнице, но госпожа Лаура была
терпелива и добра, она то и дело останавливалась и давала мне перевести
дыхание. Одно это уже было для меня незнакомо: весь предыдущий опыт говорил
мне, что после падения или неловкого движения следовал удар так же
неотвратимо, как за днем следует ночь. Я думаю, у меня сложилось мнение,
что это естественно, когда люди бьют убогих. И это действительно было
нормой там, откуда я происходил.
- Бедняжка, - сказала она невыразимо нежным голосом. - Соберись! Это
всего лишь лестница.
Преодолев лестницу и пройдя сквозь другие двери, на этот раз небольшие
и довольно простые, я оказался в восхитительной передней. Там были красивые
фрески с необычными деревьями и птицами; краски потускнели, начали
осыпаться и сделались голубыми, розовыми и бледно-охровыми. Там стоял
удивительный, замысловатого вида резной столик, и на нем - серебряный
кувшин. Я узнал позднее, что этот столик был куплен за огромную цену во
Франции в Лангедоке, рядом с Тулузой, и что когда-то он стоял в доме одного
из parfait катаров. Я до этого никогда не слышал слова "parfait", думаю,
даже произнести бы его не сумел.
Из двери напротив нас в помещение вошел человек, одетый в простую
плотную рубаху домашнего слуги.
- Вас не ждали назад так скоро, моя госпожа, - сказал он тихо, с
уважением.
- Неважно. На обед у нас будет гость. Повернувшись ко мне, она
сказала:
- Пеппе, ты ведь останешься на обед, правда? Нам о многом надо
поговорить.
И мое удивленное молчание обозначало согласие, красноречиво выразить
которое слова просто не способны.

Столовая была великолепна. На потолке на последовательно расположенных
картинах было изображено (как сообщила мне госпожа Лаура) нисхождение Софии
из высшего Небесного Царства в хаос материальной формы.
- Кто такая София? - спросил я.
- Она - действующий принцип мудрости, мой дорогой.
- Не понимаю.
- Конечно, пока не понимаешь. Из-за ее ошибки возник Йалдабаот, вот
он... видишь? Существо с львиной мордой в углу, его почитают евреи. Но
София раскаялась в содеянном и спустилась, чтобы просветить души и сердца
тех, кого Йалдабаот заключил в темницу и заставил поклоняться себе одному.
Затем, почувствовав, что на смену непониманию пришло безразличие, она
замолчала.
- Тебе нравится эта комната, Пеппе?
Комнатой я был просто ошеломлен. На мраморном полу лежали роскошные
толстые ковры, стены украшали чудесные гобелены; темная, тяжелая мебель и
малиновая с золотыми кольцами драпировка на балконных окнах
свидетельствовали о явном богатстве. Длинный стол, за которым мы сидели,
покрывала дорогая камковая скатерть, а серебряные блюда и чаши мерцали в
свете свечей. Свечи там были повсюду! Свечи, роняющие мягкий насыщенный
божественный свет, который окутывал нас, как благословение. Мы начали
резать еду ножами, и я стал отправлять ее в рот рукой, но госпожа Лаура