"Джон Д.Макдональд. Оранжевый для савана ("Тревис Макги" #6)" - читать интересную книгу автора

Она уже во второй раз так поступала со мной, что на душе кошки скребли. Она
вызывала определенный трепет в обычном существе мужского пола. Я заметил,
что за ней ухаживали гораздо меньше, чем можно было ожидать. Вся эта
кипучая, искрящаяся, мощная жизненная энергия могла бы вызвать у меня
подсознательное неприятие, скрытое подозрение, что мне с ней не ужиться,
настораживающая перспектива для мужского тщеславия, которого во мне,
несомненно, было немало. Когда эти черные подозрения стали угрожать
испортить прелестную ночь, я пошел на нос, спустился через люк вниз и
отправился в свою спартанскую кровать.
Будучи слишком возбужденным, чтобы уснуть, я обнаружил еще одну
причину, возможно не менее самоуничижительную, почему я мог стойко
сопротивляться интимной связи с Чуки. Если не считать ее необъяснимой
привязанности к Фрэнку Деркину, она была необыкновенно стойкой и постоянной.
Будучи умной, старательной и восприимчивой, Чуки избежала всех этих
внутренних противоречий, комплексов и ранимости, порождаемых сомнениями. Она
была цельной натурой, уверенной в себе и - в этом смысле - в своей
абсолютной безопасности. Может, меня заводили только раненные утята. Может,
наиболее сильное ответное чувство вызывали у меня калеки, выделяемые из
всего стада, те, кто, по контрасту, давали мне ощущение внутренней силы и
целостности. А такая цельная женщина, наоборот, подчеркивала обратные
стороны души Макги, выявляя линии разрыва, и то, как неловко слепил я себя
когда-то, и слишком много внешних эффектов, как в фокусах с зеркалами. Когда
научишься контролировать свои собственные, милые, маленькие неврозы, то
можешь и посочувствовать другим, трясущимся до рассыпания на части, и
извлекать свою радость из обучения их тому, как снизить вибрацию. Но прочная
и твердая натура лишь напоминает вам о том, как часто бывает ненадежным
обретенный вами контроль. И, может быть, именно существование крепких и
непрочных связей послужило одной из скрытых причин того, что мне пришлось
стать странником, экспертом по спасению, одиночкой в толпе, искателем тысячи
потускневших Граалей, находящих слишком много предлогов, когда дело касается
драконов, встречающихся на пути.
Такого рода эмоциональное самонаблюдение и самовлюбленность,
помноженные на малый коэффициент мудрости - удивительное лекарство. Но,
словно нитроглицерин при больном сердце, в большой дозе это лекарство за
один прием может ударить в голову.
А может быть, все было бы гораздо проще. Сильное физическое влечение
без эмоций. Единожды начав, мы бы долго не могли остановиться, а в конце
концов абсолютно ничего не осталось бы, даже дружбы. И это было достаточно
хорошей гарантией сознательного воздержания.
Во вторник Чуки, казалось, из кожи вон лезла, стараясь выполнить все
как надо. Поглаживание и пожатие, добрые словечки и быстрые поцелуи, особые
сюрпризы с камбуза. Ответная реакция была не более заметна, чем если бы она
гладила мертвого пса. Артур производил впечатление человека глубоко
погруженного в угрюмую апатию. Он ничего не замечал или же не обращал ни на
что внимания. Но время от времени я замечал, как он смотрит на нее со слабым
выражением внутренней борьбы на лице. Чуки так усердствовала, что я
почувствовал бы себя более уютно, держась от них подальше. Тем не менее, я
устроил себе самый мучительный день. Такой, что его можно было сравнить с
любыми пытками времен инквизиции.
Сесть. Зацепиться ступнями за что-то твердое. Сцепить пальцы на