"Джон Д.Макдональд. Оранжевый для савана ("Тревис Макги" #6)" - читать интересную книгу автора

Восьмерым друзьям я выслал расписки, как и обещал. Потом мне в мотель
позвонил Крейн Уаттс. Кэлвин Стеббер остановился в "Трех коронах" в Сарасоте
и хотел, чтобы мы пришли с ним повидаться. Уаттс сказал, что могут быть
хорошие новости. У Вильмы разболелась голова, и она попросила меня поехать
без нее. Машины у нас не было. Я доехал до Сарасоты на автобусе "трайлвей" и
к пяти часам уже прибыл на место, но в регистрационном окошечке мне сказали,
что мистер Стеббер выписался, оставил Уилкинсону записку. Я показал
документы. Письмо отдали мне. Там говорилось, что, похоже, пройдет еще
месяцев шесть или около того, прежде, чем договор будет подписан. Возможно,
в течение этого времени будет еще один сбор, совсем небольшой, на покрытие
накладных расходов. Моя доля, видимо, не превысит восьми-десяти тысяч
долларов.
Я так и сел. Казалось, я просто утратил способность трезво соображать.
Потом сел на автобус и поехал назад. До мотеля добрался не раньше, чем в
начале первого. Мой ключ не подходил. Я постучал в дверь. Вильма не
отвечала. Я спустился вниз, в контору, и после того, как черт знает сколько
звонил, показался хозяин. Он сказал, что замок сменили. А ему не заплатили
за две недели, так что он не отдаст мою одежду и чемоданы, пока я не
расплачусь. Я ответил, что здесь какая-то ошибка, моя жена должна была
отдать ему деньги. Он все отрицал и на мои вопросы о Вильме ответил, что
вечером видел ее и какого-то мужчину, выносивших к машине чемоданы и
покидающих мотель. Это-то и заставило его подумать, будто мы собираемся
увильнуть, не внеся платы. Вот он и убрал мои вещи в кладовую, поменяв
замок. Машину он почти не запомнил, сказал только, что она была бледного
оттенка с флоридским номером. Вильма не оставила мне никакой записки.
Остаток ночи я провел, бродя вокруг дома. Утром, когда открылся банк, я
обнаружил, что еще вчера она сняла все деньги со счета, как раз тогда, когда
я думал, будто она ушла за продуктами и вернулась с головной болью.
Ближе к концу его голос стал каким-то бесцветным. Артур был явно
утомлен. Чуки пошевелилась и вздохнула. Порывы освежающего бриза раскачивали
яхту, какая-то хищная ночная птица пронеслась над нами, закричав, словно от
боли.
- Но ведь ты нашел ее, потом - сказал я, чтобы расшевелить Артура.
- Да, да, но я так устал...
Чуки протянула руку и погладила его.
- Солнышко, иди спать. Приготовить тебе что-нибудь?
- Нет, спасибо, - пробормотал он.
Потом с трудом поднялся и пошел вниз, пожелав нам спокойной ночи, пока
с шумом задвигалась прозрачная дверь.
- Бедный израненный ублюдок, - вполголоса произнесла Чуки.
- Это была очень профессиональная работа. Они забрали все, кроме того,
что на нем было. Даже старых приятелей подоили.
- У него все еще не хватает сил, чтобы начать бороться. Ни физических,
ни моральных, - задумавшись, произнесла Чуки.
- И то, и другое зависит от тебя.
- Конечно, но постарайся сделать это полегче для него, а, Трев?
- Вильма уехала в конце сентября. Сейчас конец мая, Чуки. След уже
восемь месяцев, как простыл. Где они и много ли зацепок после них осталось?
И насколько они умны? Одно очевидно. Вильма была спаниелем, вспугивавшим
утку. А потом она брала ее в зубы и приносила в Неаполь. Помнишь, она