"Джон Макдональд. Конец тьмы" - читать интересную книгу автора

верить, что их дети - преступники. Всю свою жизнь они знали о существовании
пропасти, отделяющей солидное большинство уважающих закон людей от
больного, дикого и опасного меньшинства, именуемого преступным миром.
Однако они не могут поверить, что их ребенок, их благопристойный наследник,
оказался на той стороне пропасти. Они считают, что преодолеть подобное
препятствие ему не по силам, следовательно, общество ошибочно обвиняет их
дитя. Речь идет всего лишь о ребяческой проделке, не правильно
истолкованной. Одно из двух: либо их отпрыска оклеветали, либо он попал под
временное влияние дурной компании.
Родительская близорукость приводит к неспособности понять, как легко
преодолевается эта пропасть. Пожалуй, в зрелом возрасте, когда привычные
правила морали завладевают им, труднее совершить подобный "прыжок". Но в
юности, в традиционные годы бунтарства, пропасть кажется почти неуловимой
чертой в пыли. Для молодости она - пустяк, а для остального общества
означает границу между жизнью и смертью.
Родители всей душой верят, что недоразумение можно как-то уладить
соответствующими извинениями, и они заберут сына с собой домой, где он
сможет спать в своей детской кроватке, хорошо питаться и забыть весь этот
кошмар.
Вальтеру Стассену, грузному напористому мужчине, привыкшему всегда
владеть ситуацией, кажется, лет сорок восемь. За четверть века он создал
процветающую, четко функционирующую империю по производству грузовиков.
Стассен-старший жил бережливо, много работал. Думаю, он не обладает ни
осторожностью, ни догадливостью. Сейчас, возможно впервые в жизни, Вальтер
Стассен оказался в ситуации, которую он не может контролировать.
По-прежнему разговаривает властным тоном, правда, уже не столь уверенно,
как раньше.
Эрнестина, мать Кирби Стассена, годом или двумя моложе, с фигурой,
подточенной многочисленными диетами, обладает тривиальным умом завсегдатая
клуба. Нервная женщина, вероятно, вследствие наступления климакса.
Подозреваю, что она находится на грани хронического алкоголизма. Во время
наших двух утренних встреч Эрнестина была явно под хмельком. Если так оно и
есть, то предстоящий процесс толкнет ее за роковую грань.
Я не заметил теплоты в отношениях мужа и жены. Казалось, они меряют
все в своей жизни величиной дохода. Очень вероятно, что родники их
чувственности погребены пол густой тиной супружеских измен. Вальтер и
Эрнестина, похоже, продолжают считать Кирби своей собственностью, атрибутом
общественного положения. Им приятно иметь сильного, статного сына-атлета,
умного и благополучного. Родителей забавляли его проделки, и они не раз
вытаскивали его из затруднительных положений, в которые он попадал.
Похождения отпрыска давали им пишу для разговоров за коктейлями и
свидетельствовали о независимом нраве сыночка. Не стоит говорить, что и по
отношению к Кирби никогда не применялась какая-либо система наказаний или
поощрений. Возможно, тут и кроется причина теперешней критической ситуации.
Как и следовало предполагать, я натолкнулся на сильное сопротивление,
когда объявил им о намерении защищать всех четверых преступников вместе.
Они не желали признать, что их бесценный Кирби Стассен был связан с шайкой.
Стассены не понимали, почему я обязан защищать людей, оказавших такое
ужасное влияние на их единственного сына. Пусть суд назначит для них еще
одного защитника. Кирби привык пользоваться всем самым лучшим.