"Дороти Мак. Притворщица Вдова " - читать интересную книгу автора

существовании сестры у Роберта Уиксфорда, мог ничего не значить - кроме
того, что сестра никогда не была в Лондоне до своей свадьбы, или была
настолько старше ее брата, что Горация о ней и не слышала. Горации нет еще и
сорока, а сестра Уиксфорда лет на пять или шесть старше, если ее дочери уже
двадцать пять. То, что подозрение Горации возникло у нее лишь как следствие
ее злобы - из-за угрозы матримониальным планам - в этом нет даже никаких
вопросов, и он просто выбросил бы все это из головы... Но был еще один
существенный пункт: упрямое сопротивление самих сестер.
Инстинкт подсказывал ему: они что-то скрывают. Было только непонятно
что.
Нечто дискредитирующее их или нет?
Граф взвесил слово "дискредитирующее". И спокойно проанализировал свои
эмоции. Почему он был смущен?
Слово это не подходило к образу сестер. Все в их манерах говорило о
том, что они настоящие леди.
Но ведь и девушки с такими ангельскими личиками тоже иногда поступают
не по-ангельски. Многие молодые женщины, жгучие и любвеобильные, оказываются
вдруг отпетыми авантюристками.
Игра с мужчинами интересна им сама по себе. В какой-то степени это
можно отнести и к любой уважаемой женщине, ищущей себе мужа. Это заключено в
ее природе.
Иногда кажется бессмысленным возлагать на женщин ответственность за их
проделки, именно из-за той таинственной силы, которой они обладают. Миссис
Робардс в их числе, как бы она не контролировала выражение своего лица и
свои легкие улыбки.
Она забыла контролировать еще и свою походку, которая выдает ее,
несмотря на ее подчеркнутую корректность и холодность речи.
Он вспомнил, как леди Генри сожалела о былой жизнерадостности своей
подруги. Это еще более выкристаллизовало его инстинктивное недоверие к
образу, который придумала для себя миссис Робардс.
Своими простыми объяснениями он хотел лишь успокоить леди Генри, но сам
в них нисколько не верил. Он мог поклясться, что тихое, незаметное поведение
миссис Робардс не является естественной чертой ее характера, а тщательно ею
просчитано. И поэтому ему казалось совершенно необходимым раскрыть ее тайну.
Несколько дней спустя лорд Тиндейл получил неожиданную возможность
узнать поближе рыжеволосую миссис Робардс.
Он возвращался из Блумсберри со своим кузеном Филиппом. Они ехали по
узким улочкам Сохо к его портному. Кузен был хорошим компаньоном, как
всегда, и они с удовольствием пообедали в симпатичной веселой таверне.
Филипп не был ни рассеян, ни печален - короче, не выказывал
классических признаков влюбленности. Его опекун ждал терпеливо, когда он
упомянет наконец в разговоре хоть что-нибудь о красавице Пруденс. Но парень
с удовольствием болтал о чем угодно, только не о любовных делах.
Тиндейл уже подумывал, не ввернуть ли ему самому ее имя как бы
ненароком в беседе. И в это время он заметил двух женщин, спокойно
прогуливающихся впереди них. На секунду ему даже показалось, что ему
померещилось.
- Не может быть! - воскликнул Тиндейл. - Что они здесь делают?!
- Кто? - повернулся к нему Филипп.
Тиндейл резко натянул поводья и передал их молодому человеку.