"Леонид Ляшенко. Александр II, или История трех одиночеств (Серия "Жизнь замечательных людей")" - читать интересную книгу автора

победе. Когда же они восходят на престол, сказка заканчивается, обрывается.
Бывшие наследники престола, с удовольствием или без оного, взваливают на
свои плечи тяжелую ношу ответственности за судьбу страны, династии, и
приходят долгие тягучие будни правления. Их жизнь наполняется постоянной
борьбой с массой внешних и внутренних обстоятельств, связанных с
существованием государства, всегда весьма важных и требующих срочного
решения, отнюдь не волшебных, хотя часто и превышающих человеческие
возможности. Теперь бы и появиться всемогущему магу, Коньку-Горбунку или
доброй фее, но возврата к сказке, к поэзии ее приключений почему-то не
происходит...
Несмотря на сказанное выше, можно, конечно, задаться целью и попытаться
найти среди реальных королей, императоров, султанов и других венценосных
особ тех, кто наиболее пострадал от "надмирности" своего положения, от
семейных неурядиц или политического противостояния одного - всему остальному
свету. В этом невеселом соревновании трудно найти единственного абсолютного
чемпиона - слишком много претендентов на звание наиболее вознесенного над
подданными, совершенно непонятого, неоцененного по заслугам и сверходинокого
монарха. Однако в ряду самых несчастных самодержцев для россиян одним из
реальнейших претендентов на это звание будет император Александр II.
Когда автор известной триады: православие, самодержавие, народность,
давшей начало теории "официальной народности" или "казенного патриотизма",
С. С. Уваров писал: "Трудно родиться на троне и быть оного достойным", - он
отнюдь не имел в виду, что достойные трона люди должны рождаться не в
царских семьях. Умный консерватор подразумевал, что рождение "на троне"
ставит ребенка в тяжелейшие условия, вызванные исключительностью положения
наследника, званием будущего вождя нации, традиционным обожанием окружающих,
ролью непогрешимого судьи, которая свойственна Провидению, но непереносима
для нормального человека. Ожидания подданных настолько велики, что
соответствовать им простому смертному вряд ли дано даже в теории. Впрочем,
это касается всех монархов без исключения, что же до нашего будущего героя,
Александра II...
Скажем, его дед, Павел I, прослыл не только странным, но и очень
одиноким императором. Но его семейные неурядицы были во многом выдуманы
самим монархом, который безо всяких на то оснований не доверял всецело
преданной ему жене и старшим сыновьям. В итоге, он пытался всеми силами
оградить себя от несуществующей угрозы, не заметив подлинной беды. Кроме
того, Павел Петрович искренне наслаждался ролью всемогущего властелина,
имевшего возможность по собственному разумению исправлять "оплошности",
допущенные матерью, бесконтрольно распоряжаться судьбами подданных,
непредсказуемо заключать и внезапно разрывать договоры с ведущими державами
Европы. У его венценосного внука все было совершенно иначе...
Загадкой, сфинксом российской истории называют императора Александра I,
но и его отдаленность от окружающих выглядит не столь непроницаемой, как у
нашего героя. Загадка Александра I является, скорее, совпадением появления
на престоле незаурядной личности и складывания уникальных обстоятельств ее
правления, а потому одиночество этого монарха не ощущается как всеобъемлющее
или необъяснимое. Тяжесть положения самодержца, по поводу которой Александр
Павлович не раз сокрушался, в то же время давала ему приятное чувство
причастности к истории, возносила на вершину европейской славы. К тому же
его общественно-политическая позиция во многом разделялась дворянским