"Леонид Ляшенко. Александр II, или История трех одиночеств (Серия "Жизнь замечательных людей")" - читать интересную книгу автора

реальному. За исключением некоторых - немногих - эпизодов, автор не льстит
своему герою, а воздает ему должное. И, в сущности, свое впечатление от
образа Александра II, развернуто и обстоятельно создаваемого Л. М. Ляшенко
на страницах книги, я могу свести к тому, которое производят короткие строки
Гаршина... Царь в изображении автора книги выглядит достойным человеком -
добрым, искренним, обладавшим чувством ответственности за свое нелегкое
"царское дело", но не наделенным ни силой воли - так ярко выраженной у его
отца, Николая I, ни из ряда вон выходящими способностями, которыми обладал
его дядя Александр I. И тем не менее, не они талантливые и сильные, а именно
этот, в общем-то, по-человечески, достаточно заурядный Государь, взвалил на
себя непосильную ношу и, как мог, тащил ее до своего рокового конца. В этом,
наверное, было его величие, и в этом, несомненно, была его трагедия. Мне
представляется, что автор глубоко осознал всю сложность исторической
ситуации эпохи реформ и сумел воспроизвести ее на страницах своей книги.
Несколько слов хотелось бы сказать о стержневой идее Л. М. Ляшенко,
заявленной уже в подзаголовке, - идее царского одиночества, точнее, "трех
одиночеств". Возможно, некоторым читателям эта идея автора, как видно
выношенная и дорогая ему, может показаться несколько надуманной. Во всяком
случае, на мой взгляд, для этого есть определенные основания. Ведь
соображение об экзистенциальном одиночестве любого смертного - это, пожалуй,
по нынешним временам общее место. И жизненный путь Александра Николаевича
как будто не является в этом отношении каким-то особым уникальным явлением,
позволяющим сделать его основой всей биографии царя. Более того, обращаясь
непосредственно к тексту книги, видишь, что он в этом отношении был, скорее,
счастливцем - во всяком случае по сравнению с другими самодержцами. Он
счастливо прожил начало жизни - у него были прекрасные учителя. Да и Николай
в общем-то оказался прекрасным отцом; попытки автора несколько
драматизировать его отношения с сыном, по-моему, не очень убедительны. На
разных этапах своего царствования Александру II удавалось найти дельных и
умных сотрудников, умело решавших сложные проблемы - таких, как Я. И.
Ростовцев или М. Т. Лорис-Меликов. Были в его окружении и люди в
государственном отношении незаметные, но способные на искреннюю и преданную
дружбу - например, Фредерикс. Ну и наконец, довольно значительная часть
жизни царя прошла под знаком настоящей, искренней любви - редким явлением
вообще, а уж в высших сферах представляющейся чем-то невероятным (кстати,
страницы, на которых описан роман Александра Николаевича с Катенькой
Долгорукой, мне кажутся очень удачными - по-моему, автор сумел найти
правильный тон и, рассказав обо всем, проявил максимум такта).
И все же, при всех оговорках, обращение к теме одиночества в этой
книге, я думаю, вполне оправданно. Правда, может быть, не стоило его - это
царское одиночество - дробить, делить на трое... Мне кажется, что оно было
как раз очень цельным и единым - грандиозное, глобальное, безысходное
одиночество самодержца. Вот тут с автором, посвящающим этой теме многие
прочувствованные страницы своей книги, не поспоришь. Действительно, на той
вершине, где самодержавие воздвигло свой престол, было место только для
одного... Предельно добросовестно относясь к своей миссии, воспринимая
помазание на царство не как формальную процедуру, а как таинство, совершая
которое монарх брал на себя тяжкие обязательства за свой народ перед Богом,
будучи при всех своих слабостях самодержцем по духу и по убеждениям,
Александр был обречен на одиночество. И, наверное, не случайно, что