"Михаил Львовский. Сигнал надежды" - читать интересную книгу автора

- Это не мои аккорды, - сказала Таня. - Это аккорды Шуберта.
- Ну давай, давай, не ломайся.
- Разве что эту...
Постепенно из шубертовских аккордов как бы выплыл слегка наивный
аккомпанемент Таниной песни.
Лицо Неонилы Николаевны засияло от восторга. Ей очень хотелось, чтобы
заблестел в провинции самородок.
Наконец Таня запела, как всегда чисто и трогательно:

Дрогнут детские ресницы,
И ворвется в сновиденье
Счастья сказочная птица
В золотистом оперенье.
С той поры по белу свету
Ищешь ты свой детский праздник,
Он все время рядом где-то,
Но всегда лишь только дразнит...

И тогда ты постепенно понимаешь
Истину, открытую давно:
Счастье в одиночку не поймаешь
И не скажешь: "Чур, на одного".
Но всего страшней бывает,
Если друг с тобою рядом,
Но тебя не понимает
С полуслова, с полувзгляда,
И твоей любимой снится,
Будто к ней летит, сверкая,
Счастья сказочная птица,
Но совсем, совсем другая...

И тогда ты постепенно понимаешь
Истину, открытую давно:
Счастье в одиночку не поймаешь
И не скажешь: "Чур, на одного".

Некоторое время Неонила Николаевна продолжала подбадривать Таню
восторженным выражением лица. Но это продолжалось недолго. Восторженное
выражение превратилось в маску, и, позабыв снять ее, Неонила Николаевна
сказала:
- Довольно, Танечка. Это, родненькая, не сочинение музыки, а совсем,
совсем другое. Стихи не моя область, поэтому молчу. Но когда-то то, что ты
делаешь, называлось: подобрать мотивчик. Нет, чудес не бывает, моя милая. Из
искусства не уходят. Даже те, кому не повезло. Некоторые, например,
становятся обыкновенными учительницами пения и никогда - слышишь? - никогда
об этом не жалеют.
Самородок обнаружить не удалось, и Неонила Николаевна, казалось, была
искренне огорчена.
Таня слушала свою бывшую учительницу с горьким удивлением. Горько было
оттого, что неистовой Неониле не понравилась песня. Удивление вызвала