"Оскар Лутс. Свадьба Тоотса ("Истории про Тоотса" #3)" - читать интересную книгу автора

дом, принеси урядников "меч". Посвятим Кийра в рыцари!
- Что ты, Тоотс, суетишься, - недовольно замечает Кийр. - Посиди,
наконец, хоть немного спокойно.
- Нет, в рыцари, в рыцари! - кричат школьные друзья и подруги
вперемешку. - Однокашника Кийра - в рыцари!
Арендатор приносит от урядника шашку, Тоотс три раза дотрагивается ею
до спины рыжеголового и при этом отсчитывает: - Кийр единожды рыцарь, Кийр
дважды рыцарь и... Кийр трижды рыцарь!
Сам "рыцарь" испуганно горбится, смотрит через плечо на Тоотса и просит
писклявым голосом:
- Только ты, стервец, не бей больно!
- Ну что ты, друг, - успокаивает его Тоотс, - я же тебя не в инвалиды
посвящаю, а в рыцари. Так. Теперь встань и наклонись немного вперед, обряд
еще не кончен. Так, так... еще пониже.
Кийр получает шашкой плашмя отменный удар по заду. "Ай!" - вскрикивает
он.
- Не беда, не беда, - приговаривается Тоотс, - что с того, ежели чуток
больно, зато ты теперь стал чистокровным рыцарем. Рыцарю Хейнриху Георгу
Аадниелю многие лета! Ура!
- Ура! - дружно подхватывает застолье.
Начиная с этого момента все сидящие за столом обращаются к Кийру только
с добавлением почтительного "ваше рыцарское высочество".
Тоотс уходит, чтобы отнести шашку уряднику и - исчезает, словно розга в
воду, - не так-то скоро он возвращается в общество своих школьных друзей.
Правда, его фигура два-три раза мелькает в жилой риге - создается
впечатление, будто он что-то ищет - но присесть к столу у него, по-видимому,
нет времени. Арендатор снова заводит разговор про чертей и домовых и
рассказывает одну за другой леденящие кровь истории. Его слушают, затаив
дыхание. Позабыт даже "его рыцарское высочество". Время от времени
кто-нибудь из сидящих за столом передергивает плечами и с опаской
оглядывается: а не стоит ли за спиной какая-нибудь нечисть вроде той, о
которой в данную минуту идет речь.
В середине одной особенно богомерзкой истории арендатор внезапно
умолкает и пристально смотрит в самый темный угол жилой риги. Туда же
обращают испуганные взоры и все присутствующие. В углу ничего не видно, лишь
темнота чернеет. (К тому времени большая часть свечей сгорела до основания,
из двух же оставшихся одна внезапно гаснет непонятным образом.) В тот же миг
в углу с хрипом начинают бить стенные часы. Пирующие жмутся поближе друг к
другу.
- Раз... два... три... четыре... пять... шесть... семь... восемь...
девять... десять... одиннадцать... двенадцать... - считает арендатор
вполголоса и с последним ударом вопросительно обводит глазами сотрапезников.
- Что это было? - спрашивает он Кийра, которого бьет дрожь. - Часы
пробили двенадцать? Конечно, на то они и часы, чтобы бить, но как они вообще
оказались в риге? Во всяком случае, прежде тут их не было - по крайней мере,
я за весь вечер не слышал ни одного удара.
- Да, верно, прежде часов не было, - шепотом подтверждает кто-то.
- Тогда что же это означает? - Арендатор пожимает плечами. - Ведь
это... Ведь это...
Он вновь умолкает, - с гумна внезапно раздается громкий лай и вой