"Оскар Лутс. Свадьба Тоотса ("Истории про Тоотса" #3)" - читать интересную книгу автора

переговариваясь, переходят из дома в жилую ригу, но и они сразу же затихают
и по примеру других обращают взоры вверх.
- Но позавчера, вчера... - вновь доносится с печки, - когда я мысленно
устроил смотр всему ходу своей жизни и деятельности, и хотел все подытожить
in summa summarum, как говорится, то предо мной сразу же возник один вопрос.
* "Действительно ли ты поступал согласно долгу и совести, - спросил я
себя, - когда вместо того, чтобы самому принять участие в жизни, ты все
время словно бы подглядывал за нею из-за угла и взирал на нее исподлобья?
Действовал ли ты по долгу и совести, когда обособился от прочих смертных,
отвергая их радости и печали?" Да, так спросил я себя. И мне приходится
признать, мои друзья и благодетели, я не нашел ответа. Тогда я поставил этот
вопрос несколько иначе, так сказать, приблизил его к себе. "Хорошо же, -
спросил я себя, - ответь, по меньшей мере, удовлетворен ли ты своей
прошедшей жизнью и деятельностью? Жил бы ты опять так же, если бы тебе вдруг
вернули твою молодость, твое лучшее время?". И ответ пришел сразу же: "Нет,
жить так я больше не стал бы!" Аг-га - вот он, ответ, у меня в руках!
Первоначальный ответ! Стало быть, я жил неправильно - не по долгу и не по
совести. "Но почему же ты поступил так? - продолжал я себя спрашивать. -
Почему ты жил не так, как велят долг и совесть?"
______________
* In summa summarum (лат.) - окончательный итог, букв. "сумма сумм".

Оратором овладевает основательный приступ кашля, блестящая макушка
старого господина на некоторое время скрывается в надпечной темноте, не
слышно ничего, кроме надрывного кашля, который вызывает устрашающее эхо под
высоким потолком риги. Слушатели испуганно поглядывают друг на друга. Тоотс
уже начинает взбираться вверх по лестнице, но в это время аптекарь снова
появляется в поле зрения.
- Я старался, - продолжает фармацевт, вытирая навернувшиеся на глаза
слезы, - держаться в стороне от жизни, боялся ее, точно злую собаку. Я был
всегда начеку, всегда готов защищать свое драгоценное душевное спокойствие,
которое считал наиглавнейшим достоянием на свете. Я был чересчур труслив и
чересчур эгоистичен для того, чтобы жить полноценной мужской жизнью, что,
разумеется, принесло бы с собой обязанности, заботы и боль. Таким образом,
набросив на плечи плащ безразличия, я и скользил поверх жизни без особых
переживаний, но также и без особых радостей. Именно это и было в течение
долгих лет моим единственным желанием, мало того, я даже гордился тем, что
не был одним из обычных и многих. Теперь же, когда мое робкое существование
подходит к концу, вижу, каким убогим оно было, чувствую вокруг себя
устрашающую тишину, представляю, как сойду в могилу или же истлею в
каком-нибудь болоте без того, чтобы кто-нибудь ощутил это, как потерю. Никто
не поставит на моей могиле крестик и не принесет букетик цветов...
При последних словах голос оратора дрогнул, стало заметно, что старый
господин с трудом сдерживает слезы, увлажняются и глаза некоторых из
слушателей. Наконец аптекарю удается вновь взять себя в руки, и он
заканчивает с неожиданной силой и пафосом:
- Насколько я вижу, здесь находятся по большей части молодые люди, у
которых все еще впереди. Именно к вам, молодежь, я теперь обращаюсь. Не
бойтесь жизни! Не бойтесь забот и боли! Ближе к жизни - значит, ближе к
Богу. Не бойтесь борьбы - в борьбе умножаются силы. Не беда, если, борясь с