"Оскар Лутс. Будни (Повесть)" - читать интересную книгу автора

сретенье, приехав откуда-то из-под Тарту, где был (поди, проверь!) каким-то
дельцом. По "Его" собственным словам, "Он" в свое время крупно торговал,
однако некоторые жители округи упорно предпочитали видеть в нем барышника с
темной репутацией, который не пропускал ни одной ярмарки. Кроме костюма и
пальто цвета ржавчины у "Него" были еще такой же окраски волосы и брови. Его
неопределенного размера сапоги хлябали на ногах и при каждом шаге описывали
носами дугу, словно лезвия кос. Приходилось лишь удивляться тому, что эти
странные обувки никогда не слетали с ног их хозяина. Вдобавок ко всему, от
одежды и бороды описанного выше лица исходила острая вонь табака и
трубочного нагара, а ужасные брань и проклятия, которые этот человек цвета
ржавчины изрыгал, примеряя свой новый костюм, и которые Аадниель Кийр
вынужден был выслушать, последний не забудет до конца жизни.
"Вы извели мое дорогое сукно! - гаркал тогда этот пахнущий гарью
человек. - Вы страшнее моли. Моль может всего лишь побить сукно, всего лишь
проделать в нем маленькие дырочки, а вы его кромсаете - чик-чик! - потом
опять кое-как сметываете и думаете, будто то, что вы состряпали - костюм. А
я вам скажу: эту одежду и на свинью надеть негоже, это - мешок!"
Все эти страшные слова молодой мастер хорошо помнит. Ему запомнилось
также, как ужасный заказчик в конце концов схватил под мышку сверток с
костюмом и кинул папе - прямо в его лысую голову! - один единственный
серебряный рубль. Только один рубль за шитье целого костюма! "Жрите, чертовы
отродья!" - рявкнул он при этом, и это было последнее, что от него слышали.
Страшный заказчик вышел за двери и в сенях так поддал своим окованным
железом сапогом их красивому петуху Плууту, что тот подлетел чуть ли не до
потолка. Но вообще-то этот достойный представитель рода человеческого
говорил мало, вообще-то он имел, так сказать, весьма массивный характер, и
душа его была для окружающих за семью печатями. "Ух-Петух" - такое прозвище
придумал ему какой-то зубоскал, и вскоре нашелся второй, который к этому
добавил - "Который-Моложе", так что полностью титул младшего (?) брата
корчмаря звучал так: "Ух-Петух-Который-Моложе". В числе его теперешних
прямых обязанностей входило прежде всего посиживание в принадлежащем брату
заведении, где он должен был оказывать помощь посетителям корчмы в
опустошении стопок... с утра до вечера... а иногда, случалось, и наоборот,
потому что человеку не пристало быть односторонним. Двух вещей - и это
подтверждали все выпивохи в один голос! - да, двух вещей
Ух-Петух-Который-Моложе не делал сроду: 1) никогда ни капли не покупал на
свои деньги, 2) никогда не пьянел.
И вот теперь этот самый господин, о котором шла речь выше, стоит в
рабочей комнате сестер, и Кийр с интересом ждет, что же будет дальше. При
появлении Клодвига посетитель моргает от света лампы, топает ногами об пол,
произносит одно единственное слово "ну" и, описывая дуги носами своих
чреватых опасностью сапог направляется в заднюю комнату.
Ух-Петух-Который-Моложе и там также некоторое время таращит глаза и,
наконец, громыхает, словно телега на булыжной мостовой:
- Здоровьица хозяевам дома!
- Здоровье пригодится! - отвечает Кийр тихонько, не спуская глаз с
пришельца.
- Так ведь я не тебе говорю, - произносит гость, - я говорю здешним
хозяйкам.
- Ну, в чем дело? - спрашивает Маали, ставя лампу на стол. - Что вам