"Феликс Лурье. Нечаев: Созидатель разрушения ("Жизнь замечательных людей" #802) " - читать интересную книгу автора

удовлетворительным, Сливкова уволили за пьянство и плохое исполнение своих
обязанностей.
Начальство относилось к Нечаеву вполне сносно. В апреле 1869 года
полицейские власти потребовали от учебного округа сведения о его служебной
деятельности, в ответ на это появилась "Записка о бывшем учителе
Сергиевского приходского училища Сергее Нечаеве", положительно его
характеризующая. В записке сообщалось:
"В службу определен Нечаев в августе 1866 г.; будучи по прошению
допущен в совет с. - петербургской дирекции училищ к испытанию на звание
городского приходского учителя, он выдержал это испытание с большим успехом,
и так как он просил об определении его учителем, то директор училищ
предназначил Нечаева к занятию учительской должности в младшем классе
Андреевского двухклассного училища, но предварительно допущения к должности
он был командирован в приходский класс Владимирского уездного училища под
руководство опытного учителя. Посему, убедясь в усердии и успехах занятий
Нечаева, директор представил г. попечителю с. - петербургского учебного
округа о допущении его к исправлению должности учителя 1-го класса с. -
петербургского Андреевского приходского училища, на что последовало
разрешение начальства округа от 6 октября 1866 г. за " 4072. Затем в 1867 г.
циркуляром по управлению с. - петербургским учебным округом, " 20 в сентябре
Нечаев перемещен в Сергиевское приходское училище".[124]
Донос сторожа Сергиевского приходского училища, по мнению начальства,
не содержал ничего такого, что могло бы позволить уличить учителя Закона
Божия в злоумышлениях и необходимости его ареста. Дирекция училища и
попечитель учебного округа не передали в III отделение сведений о взрывах и
сходках на казенной квартире для учителей, но вскоре чиновники политической
полиции сами обратили на Нечаева внимание.
28 января 1869 года на квартире слушателя Медико-хирургической академии
Ф. Г. Любимова в доме 34 по Фурштатской улице состоялась сходка. В самом ее
начале Нечаев потребовал слова и заявил, "что уже довольно фраз, что все
переговорили, и тем, кто стоит за протест, кто не трусит за свою шкуру, пора
отделиться от остальных; пусть поэтому, они напишут свои фамилии на листе
бумаги, который оказался уже приготовленным на столе".[125]
Подписной лист, о котором шла речь, назывался: "Подпись лиц, учащихся в
высших учебных заведениях, протестующих против всех тех условий, в которые
они поставлены, и требующих для изменения этих условий право сходок для всех
учащихся высших учебных заведений вместе. Форма протеста примется по
соглашению подписавшихся".[126] На этом же листе в тексте содержалось
предложение собрать "сходки и объявить начальству высших учебных заведений,
чего желает студенчество, а в объяснении указать, что несмотря на его
(начальства) благие желания помочь студентам, оно не способно, потому что
слишком удалено от студенческой жизни".[127] Под этой нелепой бумагой
Нечаеву удалось за несколько дней собрать 97 подписей.[128] Подписей могло
быть и больше, но многие понимали, что затевается не борьба за расширение
прав студентов, а стравливание их с начальством. Развернулись бурные прения,
большинство оказалось не с Нечаевым.
Приведу отрывок из воспоминаний Л. Б. Гольденберга-Гетройтмана,
присутствовавшего на этой сходке: "Нечаев явился с бумагой и прочитал что-то
вроде того, что мол все мы недовольны существующим порядком вещей и что мы
обязываемся собраться такого-то числа на площади перед Зимним дворцом для