"Вера Лукницкая. Ego - эхо" - читать интересную книгу автора

совсем неплохо: скамейки со спинками, и свет там есть. Совсем почти не
страшно, если б не мильтоны, - эти не дают лечь, сгоняют, позорят. А как
просидеть всю ночь? Целый день маешься на табурете с лампочками перед
горелкой, голова чешется от вшей, гнойная сукровица проползает из-под
косынки по щекам, за шиворот. Глаза лезут на лоб от напряжения и жара.
Стеклянные рабочие трубки откусываю зубами - некогда тянуться за специальным
ножом. Полежать бы немножко!
А может, все-таки на уличной лавочке, под акациями, или лучше под
тутовыми деревьями? Они более раскидистые, и ягоды еще есть на деревьях,
подсохшие черные - кисловатые и белые - приторные. Там улицы - парки целые,
много лавочек, еще до войны наставлены для отдыхающих курортников. А теперь,
когда санатории превратились в госпитали, на скамейках стали отдыхать
раненые в застиранных кальсонах и грязно-серых байковых халатах. Ночью
скамейки пустые, ветки низкие, много листьев на деревьях.
И все же ночные прохожие, даже если они и не совсем хулиганы, обращают
свое пристальное внимание. Так уже было. Начинают выяснять, почему, да кто,
да откуда. Я уже не маленькая, хоть и выгляжу девчонкой. Уже работаю. Но
разве ночью под акациями это докажешь чужим людям? А что в милиции можно
доказать ночью? Что я, хоть и мала ростом, но, оказывается, служу на
железнодорожном транспорте, а это в войну все равно что в армии? Меня
уважают и даже иногда - в шутку - по имени-отчеству величают. Когда очень
лампочки нужны.
Стеклодув-ручник - профессия редкая. Еще бы! Хоть и не от одной, но и
от меня зависит бесперебойная служба подстанций, которые тянут электрические
поезда. Да, ветка тупиковая, что ж с того? Тупиковая не в кавычках:
госпиталей полно, раненых возят в спецпоездах днями и ночами, обмундирование
возят, продовольствие, лекарства, инструменты хирургические, всякую
аппаратуру. Да что говорить - идет напряженная военная жизнь и приближает к
победе, и я в этом участвую. Когда набирали нашу группу, говорили, что мы
добровольцы и этим надо гордиться. Я и горжусь. А то, чего на работе не
рассказываю, так этого я сама не хочу.
Нога уже ничего, я привыкла, ранку вычищаю, промываю марганцовкой, она
зудит по краям, значит болезнь отступает, только еще отекает немного. А бинт
- это просто для дезинфекции, чтобы пыль не попадала, да еще девать его
некуда: мне дали марли в аптеке за колбы. Я из нее бинтов и нарезала. В
аптеке мне и таблетки даже давали, витамины - заживает же! Хотя, конечно,
лучше бы, если покушать было чего посытней. Я много колб нарезала для аптеки
из лампочек. Мне совсем не трудно.
Вот отвлеклась - и слезы кончились. И про Ангела забыла. Так часто
вспоминаю.. Мне бабушка рассказывала, что мой Ангел - Вера и Она тоже имеет
свой День - 30 сентября, а совсем давно День был 17 сентября. Сначала я не
поняла почему мой День в январе, а моего Ангела в сентябре. Только потом мне
мамочка и папа рассказали историю моего имени.
Словом, на работе ко мне хорошо относятся, даже отлично. Начальники все
мужчины: какие хорошие, какие, правда, не очень. Для меня хорошие те, кто не
лезет, ну а из плохих выбирать не приходится: кто я такая? Дочь врага
народа? На мне клеймо - мама с 58-й - пожаловаться некому. Уважаемые мужички
ох, как блюдут осторожность, начальник сидит на начальнике, начальником
погоняет, но на передовую, на настоящую войну, добровольно никто не хочет. А
бронь у них - законная,- транспорт, связь, как армия, так что, если