"Вера Лукницкая. Ego - эхо" - читать интересную книгу автора

до сих пор стою... "Ангелица-покровительница, где ты? Мой хранитель, Вера
моя святая, хозяйка моего имени, я здесь! Оглянись! Сделай что-нибудь!"

Найду я когда-нибудь человеческое жилье? А сейчас, хоть бы старую
завалинку из самана, теплую, да еще бы с дыркой, где дом в глубине двора и
собака на цепи. Я сама видела, как свиньи прорывают дырки под заборами,
довольно глубокие, нежатся там после дождей. Я худющая, легко могу пролезть.
Сейчас дождей нет, саман за день прогревается, под таким забором в бурьяне
вполне можно переспать, даже изнутри с хозяйской стороны. А еще лучше, если
хозяева оставили сушить какие-нибудь тряпки, из сундуков, например. Они
часто сушат, протянут веревку между деревьями, да и на заборе - всякие вещи,
даже зимние. Можно потихоньку наснимать, всего-то на ночь, а перед утром,
пораньше, обратно повешу. Безумные мечты! Раз так было, правда, в начале
лета, а сейчас - конец.
Ночь тогда была необыкновенной. Под овчинным полушубком. Хотя и драный
был, и вонючий, но для меня он благоухал. Может, потому что перемешался с
дурманящим запахом ночной фиалки с хозяйской клумбы, да и согревал отменно.
Лежу, вдыхаю - все запахи хороши! А сверху еще одно диво - звезды:
много-много, и близкие, и подальше, и совсем еле заметные. Кружатся,
подмигивают, втягивают меня в свой хоровод все быстрее и быстрее, если долго
смотреть - я уже в звездном танце, и вижу, что это вовсе не звезды, это
девочки, такие же, как я, только они с мамами.
Почему так, почему я всегда одна? И когда просыпаюсь, и вот сейчас.
Девочки поют, а мне горло сжимает такая музыка ночная, хочу петь, а страшно.

Почему мама оставила меня? Оставляла всегда? Следователь с птичьей
фамилией объяснил мне, что такой закон у них: если подозревают одного из
ста, изолируют всех сто, и добавил так, между прочим, что вообще-то моя мама
и не виновата ни в чем. Тогда что я - сто первая в этой сотне? И как
изолируют? Бездоказательно? Ни вся моя жизнь, ни моя мама, ни моя родина, ни
следователь с птичьей фамилией не дают ответа. Нет ответа. Лишь звезды
кружатся. А одна из них, как нарочно, падает рядом, осторожно касается меня
хвостом, затягивает в узел и уносит. И мне уже не страшно. И ответа не надо.
Раз следователь сказал, что мама не виновата, значит так надо? Надо ему
верить? Значит надо радоваться, что моей жизнью и маминой защищается родина
от врагов таким странным способом?
Лично для меня враги - там, на войне. А кто мне объяснит
следовательский способ?
Сам следователь? Следователь - здесь, не на войне. С ним можно
поспорить. Но пока только во сне, в мыслях и в будущем...
От этих рассуждений, от вопросов, стоящих в длинной очереди, я
очнулась. И все та же женщина у ворот, и снова - удар, что не успеваю
сегодня за город до ночи. И снова мысли бегут, ищут выход. Устала. И так мне
стало меня жалко - сдерживалась-сдерживалась и тихо заплакала. Вообще-то я
не распускаюсь, борюсь, но сейчас не сдержалась - один мягкий взгляд у
калитки...

Где искать ночлег? Невесть. Солнце совсем низко. Вон улыбается,
сползает золотыми желтками в масляных окнах. Попробовать на перроне вокзала?
Опять как будто опоздала на электричку? Меня уже заприметили там. На вокзале