"Сергей Лукницкий. Бином Всевышнего (Роман)" - читать интересную книгу автора

способ отдыхать. Кто-нибудь из женщин брал твою голову, клал на колени и
искал в голове вшей, у нас их не было, но это нужно было для отдыха. Это
разрешали, так как ни мыла, ни бани не было.
Тебе ищут, а ты спишь.
В этот раз, когда я пришла битая, просидев ночь у следователя, мне
таким образом дала отдохнуть малознакомая мне женщина, преподавательница
английского языка. Она рассказывала, что преподавала в Кремле членам
правительства английский язык. Спустя год я ее встретила в Георгиевской
пересылке, она мне сказала, что не поверила мне, что я свалилась с
крыльца, догадалась, что меня били, и спрашивала, почему я не сказала
правду. Я ей ответила, что не сказала из-за какогото сильного чувства
унижения и стыда: я не могла понять, как это могло случиться, что меня
бьет по лицу сильный, здоровый мужчина, бьет изможденную долгим сидением и
голодом женщину.
Через несколько дней Плотников убедился в "измене Родине", и и
следствие было закончено.
Шестого июля сорок четвертого состоялся суд - военный трибунал, который
подтвердил обвинение по 58-1а десять лет исправительно-трудовых лагарей и
пять поражения в правах.
- А ты сам-то видел когда-нибудь уголовный кодекс с пятьдесят восьмой
статьей? - перебил меня путешественник во времени и хорошо сделал.
Пока он искал его на своей книжной полке, я выпил кофе с коньяком.
Наконец он нашел то, что искал.
- Вот, читай:
"58-1а. Измена родине, т. е. действия, совершенные гражданами Союза ССР
в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или
неприкосновенности его территории, както: шпионаж, выдача военной или
государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за
границу, карается высшей мерой уголовного наказания - расстрелом, с
конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах - лишение
свободы на срок десять лет с конфискацией всего имущества."
"Я" из другого времени молчал, потом до меня дошло. Бабушка почти
никогда не рассказывала об этом, ведь статья-то у нее была расстрельная.
Мы долго молчали.
- Теперь мне осталось рассказать тебе самое неважное: как я нашел
Плотникова, - сказал я наконец. - Позвонил я в кооператив "Поиск" и
сообщил им номер квитанции, по которой я отправил им полсотни. Через пять
дней пришла открытка.
Как я туда доехал? Был недалеко, в семистах километрах, решил, что
семьсот верст не крюк, и доехал.
Как я выглядел? Да такой же, как сейчас: бледный, невыспавшийся, с
синяками под глазами. Кашлял. Сердце сильно билось.
Как я его убил? Погулял с ним, поговорил, напомнил кое-что - он,
оказывается, все помнит прекрасно, и бабушку, и маму. А как убил, я в
повести своей напишу, вы потом почиркаете, чтобы не было похоже на правду
и больше чтобы никто не воспользовался моим методом...
- Стоп, стоп, стоп, - пребил меня "я" второй. - Вот вы говорите, он
помнит. А не думаете ли вы, что в нем проснулось раскаяние, а убивать
кающегося грешника как-то нехорошо?
- Поэтому я уже написал в суд. Пусть будет процесс. От адвоката я