"Павел Лукницкий. Путешествия по Памиру" - читать интересную книгу автора

каменистые ущелья и многие другие препятствия?
Первое время руководство экспедиции колебалось. Геолог Юдин и я были,
однако, ярыми сторонниками участия в экспедиции автомобильного транспорта. У
нас были веские основания. В 1931 году мы вышли из Оша на Памир вместе с
караваном Памирского погранотряда, которому тогда предстояло поставить на
Памире заставы там, где их прежде не было, и закрыть государственную
границу. Начальник Памирского погранотряда, приняв поданную нами идею,
рискнул взять на Памир две грузовые автомашины. Решили, что они пойдут
самоходом до тех пор, пока неодолимые препятствия не заставят разобрать
машины и погрузить их на верблюдов. Превосходные водители Гончаров и
Стасевич - рядовые андижанские шоферы - сговорились между собой, что ни при
каких обстоятельствах не допустят разборки машин. Автомобили шли впереди
каравана и дожидались его на ночлегах. Препятствий было великое множество, и
об этом походе дальше, в этой книге, я расскажу подробнее. 14 июля 1931 года
обе машины в целости и исправности, самоходом пришли в Мургаб - впервые в
истории Памира. Я присутствовал при великолепной, торжественной встрече,
которая была организована населением Восточного Памира. Оба автомобиля
остались здесь и успешно работали на Памире все лето и осень до закрытия
перевалов.
Об этом мало кто знал. Газеты сообщили об этом в кратких заметках. А
дело это было огромной важности.
Юдин и я наблюдали весь поход тех двух машин, в отдельных местах сами
оказывались их пассажирами и потому были убеждены в том, что и в наступившем
году автомобили нашей экспедиции будут работать не хуже. Нам удалось
настоять на своем, хлопоты, как и следовало ожидать, увенчались успехом. Мы
получили с Горьковского завода шесть новеньких полуторатонных машин с
запасными частями, с солидными нарядами на горючее. Лучшие автомобилисты
Москвы добивались чести стать водителями этих машин.
К середине мая отряды экспедиции один за другим двинулись из Москвы. В
окончательном плане работ значилось семьдесят два отряда, в которых
оказалось двести девяносто семь научных работников, триста пятьдесят
караванщиков и постоянных рабочих, до четырехсот временных местных рабочих.
Задачи экспедиции определялись краткой формулировкой: "изучение
производительных сил Таджикистана в целях наилучшего использования их во
втором пятилетнем плане социалистического строительства".
Вся работа экспедиции должна была опираться на хорошие топографические
карты. А на Памире было еще много белых пятен. Ликвидировать их, составить
точнейшие карты предстояло четырнадцати отрядам, возглавляемым видным
топографом И. Г. Дорофеевым, которому в Памирской экспедиции 1928 года
удалось хорошо исследовать бассейн ледника Федченко и сделать подробную
карту этого бассейна, применив, вместе с немецкими участниками той
экспедиции, впервые в СССР метод стереофотограмметрической съемки.
Идея комплексного, всестороннего изучения страны, как показало будущее,
нашла самый живой, самый горячий отклик не только в учреждениях и
общественных организациях Таджикской республики, но и среди дехканства,
среди жителей самых затерянных, самых глухих горных кишлаков. Где-либо на
самой границе Афганистана, в каком-нибудь еще не обозначенном на картах
кишлаке, жители, вчера еще не знавшие, что такое оконное стекло,
поклонявшиеся "живому богу" исмаилистской религии, собирались толпами вокруг
сотрудников экспедиции, едва те появлялись там, слушали лекции профессоров о