"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Сталь разящая." - читать интересную книгу автораспустя мгновение сушняк словно взорвался дробным оглушительным треском, и
летящий насквозь металл с визгом вспорол воздух над их головами. Очевидно, сталь сама уходила из-под удара - пронизав ломкие заросли, метнулась меж холмами и там была перехвачена враждебным роем. Воздух звенел, лопался, кричал. Приподняв голову, Чага видела, как седловина, куда их вела выбранная Матерью тропа, исчезает в неистовом мельтешении металлической мошкары. Не задержись они на переправе, живым бы не ушел никто. И все же несчастье случилось. Бой кончился, седловина сверкала россыпью осколков, в дебрях сушняка выл и трещал огонь, а Седой зверь - единственный - остался лежать, дрожа и закатывая в ужасе лиловый глаз. Из жесткой длинной шерсти на спине торчал кусок металла, вонзившийся острым концом в жировой горб. Стрый метался по опушке чуть не плача, и на это было так жалко смотреть, что Чага подошла к Седому, раздвинула шерсть и извлекла осколок. Голыми руками. Как они все тогда отшатнулись от нее! А она отшвырнула окрашенную кровью сталь и двинулась, оскаленная, прямо к попятившейся Матери. - У тебя дряблая матка! - с наслаждением выкрикнула она в ненавистное, смятое глубокими морщинами лицо. - Ты уже не чуешь металл! Ты не слышишь, когда он идет на нас!.. Глядя исподлобья, Мать отступала к подожженному металлом сушняку и торопливо наматывала на руку сыромятный ремень кистеня. Чага шла на нее безоружная, и никто не решался встать между двумя женщинами. К счастью, Чага и сама сообразила, что не стоит доводить Мать до крайности, и, - Если ты решила отдать нас металлу, то так и скажи!.. Мать молчала, въедаясь глазами то в одно лицо, то в другое. По закону Чагу следовало изгнать, но изгнать ее сейчас?.. Нет. Слишком уж дорого обошелся семейству Седой зверь, и слишком уж велика была вина самой Матери... На ночь они окопались на берегу в указанном Чагой месте. Алое закатное солнце падало за неровный облачный бруствер, когда к Чаге подошел Стрый - мрачный, как разоренная степь. - Старая дура, - проворчал он, присаживаясь перед костерком. - Всех погубит, все семейство, вот увидишь... Выбрал хворостину потолще, положил на ладонь так, чтобы концы были в равновесии, и медленно по-особому сжал кулак. - Плохие времена наступают... Раньше металл был спокойнее... Стальные птицы не падали, никто о них и не слышал... - Он помолчал и повернул к Чаге изуродованное лицо. - Я скажу мужчинам, а они уговорят жен. Матерью семейства будешь ты. - По закону Мать должна уйти сама, - напомнила Чага. - По закону... - Стрый усмехнулся. - По закону металл не должен бить сверху, а он бьет... Когда шли через разоренную степь, нашел я старое укрытие, в нем осколков больше, чем костей... - Там упала стальная птица, - сказала Чага. - Стальная птица - тоже металл, - хмуро ответил Стрый. - Раз он нарушает закон, значит и я нарушу... Матерью семейства будешь ты. - Она не уйдет добровольно, Стрый... |
|
|