"Любовь и Евгений Лукины. Миссионеры" - читать интересную книгу автора

когда-то пальмовой рощи. Там, кажется, шла перестрелка. Все правильно -
для Сожженных перемирия нет. Со стороны пролива стлался черный тяжелый
дым. У развалин старого пирса море горело. Не иначе кто-то кого-то
потопил, причем совсем недавно. То ли вечерний утреннего, то ли утренний
вечернего...
- Эй!.. - окликнул тихонько связист высокую светлокожую девчушку. -
Гляди-ка... Кто там воюет?
- Прежние, - таинственно понизив голос, отозвалась она.
- Я серьезно! - обиделся подросток.
- Не веришь? Тут, когда десант высаживали, целый флот вечерних
сожгли! И наших тоже положили... Вот они теперь и воюют друг с другом...
- И долго они так будут?
- А до самого Пришествия. Пока не прозвучит Настоящее Имя Врага...
Сехеи усмехнулся и перестал слушать. Легенды, легенды... Кто их,
интересно, придумывает? Такое впечатление, что они возникают само собой.
Кроме одной, разумеется. Кроме Пророчества Старых о Великом Враге. Уж
его-то авторы известны хорошо. Даже слишком... "Прозвучит Настоящее Имя
Врага, и не будет отныне ни утренних, ни вечерних..." Неужели Старые так
до сих пор и не поняли, что никакого Великого Врага в этом мире нет? Наш
Великий Враг - это мы сами...
К мерным злобным толчкам в подветренный борт прибавились частые
хлесткие шлепки - значит, показался Ана-Тарау - полоса черного пепла на
горизонте. Малейшее подрагивание палубы под босыми ногами было понятно
стратегу. И не только это. Он почти физически ощущал приближение войны,
после которой и впрямь не будет ни утренних, ни вечерних. Количество
стычек в нейтральных водах возрастало с каждым днем, и каждая из них
грозила обернуться этой последней войной...
Вчера, например, в проливе между Сожженными островами сошлись в
поединке трехкорпусный ракетоносец утренних и каноэ береговой охраны
вечерних. Исковерканный до неопознаваемости ракетоносец сел на рифы против
западной оконечности Тара-Амингу, после чего был добит ракетным залпом с
острова, причем из ущелья, где вечерних (по данным разведки) быть никак не
могло, а утренние (по данным штаба) не высаживались. То есть был добит
неизвестно кем. Такое случалось.
Что же касается каноэ береговой охраны, то оно, потеряв мачту, и с
заклиненной турбиной, было подхвачено вырывающимся из пролива течением и,
каким-то образом проскочив минное заграждение, оказалось вдруг совсем
рядом с Детским островом утренних. Оставалось последнее средство, и на
каноэ к нему прибегли - взорвали кормовую турбину. Бледное спиртовое пламя
метнулось расширяющимся кольцом от корабля и погасло. Правый корпус
остался на плаву.
Но когда уже казалось, что он неминуемо должен войти в запретные для
всех воды, из-за черного хребта Тара-Амингу на большой скорости вывернулся
ракетоплан вечерних. Судя по всему, вел его пилот высокого класса. Издали,
не побоявшись стрелять в сторону Детского острова, он единственной ракетой
сжег остатки каноэ вместе с трупами и, заложив крутой вираж, ушел с
набором высоты к Ледяному Клыку.
Да-да, архипелаг висит на последнем волокне веревки, и вчера это
волокно чуть было не оборвалось...
Сехеи поднял голову, и взгляд его задержался на Ити. Радостно